Никак иначе

[elvishwolf]

Название: Никак иначе.
Автор: elvishwolf
Жанр: ангст, дарк, десфик.
Рейтинг: R
Дисклаймер: не моё
Размещение: с указанием авторства
Предупреждение: AU
От автора: авторша очень сильно старалась, когда писала этот фик. Пожалуйста, если прочитаете, напишите хоть одно слово в комментах, мне очень нужно знать, стоит ли мне работать в подобных жанрах.
*ставит корзинку*



Гробовщик осторожно приоткрыл дверь и вошёл в палату, где стоял сильный запах крови и медицинского спирта. К этим запахам Легендарный уже успел привыкнуть: за три дня он похоронил двести пятьдесят своих бывших коллег. И опытных шинигами, многое повидавших на своём веку, и молодых, почти ничего не умеющих, стажёров.
Демоны, напавшие на Департамент, устроили настоящую бойню. Полы в коридорах до сих пор были залиты уже подсохшей кровью, повсюду валялись обломки кос и трупы демонов, которые ещё не успели убрать.
Гробовщик присел на стул рядом с кроватью Алана, устало вглядываясь в мертвенно-бледное лицо жнеца. На глазах юноши лежала плотная повязка – осколки очков сильно поранили веки, по тонкой, испещрённой почти зажившими царапинами, руке змеилась трубка капельницы, а на больничной рубашке проступали багровые пятна. Внезапно Хамфриз сделал глубокий вдох и зашарил рукой по колючему одеялу. Юноша явно нервничал, чувствуя чьё-то присутствие.
Тонкие горячие пальцы скользнули по холодной ладони Гробовщика. Алан узнал его.
- Здравствуйте, - в голосе Хамфриза звенело беспокойство. Гробовщик усмехнулся:
- Взаимно, мальчик мой. Думаю, здоровье тебе сейчас пригодится. Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, сэр, лучше, – тихо произнёс Хамфриз. Алан снова втянул носом воздух, и Гробовщик, усмехнувшись, понял, что сейчас юноша задаст ему ЭТОТ вопрос.
Внезапно из-за ширмы, отгораживающей соседнюю койку, донёсся тихий плач, постепенно переходящий в надрывные, приглушенные ладонями, рыдания:
- Почему! Уильям, зачем ты... Зачем?! Лучше бы я… лучше б меня! Демоны… НЕНАВИЖУ!!! – в оконных рамах дрогнули стёкла – НЕНАВИЖУ!!! – полный лютой ненависти и бессильной ярости крик перешёл в протяжный горестный вой.
Узкие белые губы Гробовщика сжались в тонкую нить. Жнец вспомнил, как они пытались отцепить Сатклиффа от мёртвого демона. Обезумевший Грелль зубами впился в глотку противника, да так, что ему не сразу удалось разжать челюсти. Сатклифф не смотрел ни на демонические клинки, ни на ядовитый туман – он просто кинулся на демона, мстя за смерть Уильяма, который всего пару минут назад ценой собственной жизни защитил их с Рональдом. Из горла жнеца вырвали клочок плоти, а Спирс, захлёбываясь кровью, до последнего пытался что-то сказать Греллю, на руках которого умирал.
- Сэр, - голос у Алана дрожал – прошу, скажите… что с Эриком?
Легендарный тяжело вздохнул. Он ещё утром смывал запёкшуюся кровь и грязь с искалеченного тела и сшивал края глубокой уродливой раны – демон вырвал Эрику четыре позвонка.
Гробовщик успокаивающе погладил Хамфриза по руке. Тот вздрогнул от прикосновения, как от удара.
- Он ещё придёт попрощаться.
У Сатклиффа уже не хватало слёз – он давился сухими всхлипами. Разбитые губы Алана беззвучно повторяли один и тот же вопрос:
- Эрик, зачем?
***
Гробовщик молча заварил чай и протянул чашку хрупкому юноше, сидящему напротив него.
Алан телепортировался прямо в его кабинет. Невероятно уставший, дрожащий, с белыми от холода тонкими пальцами рук. Он снова собирает души за двоих. За себя и за Эрика.
-Спасибо, - Хамфриз дрожащими руками подносит чашку ко рту, но ослабевшие пальцы не держат. Чашка падает на пол и со звоном разбивается, расплескав горячий чай.
- Простите…я не хотел… - сдавленно прошептал юноша. Гробовщик, устало вздохнул и встал из - за стола.
- Алан, - юноша вздрогнул, - мальчик мой, так нельзя. Тебе нужно отдохнуть. – Хамфриз поднял голову и посмотрел на Легендарного взглядом, в котором сквозила глухая, изматывающая покалеченную душу, тоска.
У многих жнецов изменился цвет глаз. Алан – не исключение. Радужная оболочка из изумрудно-янтарной стала бутылочно-зелёной. Потемнела после смерти Эрика.
- Иди домой, - только и смог попросить Гробовщик.
- Да… - Алан, пошатываясь, поднялся со стула, - только зайду за вещами в кабинет….- Хамфриз , опираясь на косу, зашагал прочь.
Тупая ноющая боль в груди. Где-то со стороны сердца. Снова.
«Господи, только не сейчас…»
Идти быстрее он не может. Сил нет. А от рёбер будто долотом кусочки костей откалывают.
Щелчок замка. Хамфриз заходит внутрь, и, буквально повиснув на дверной ручке, поворачивает ключ, а затем сворачивается на холодном полу в комочек и делает глубокий вдох…
В лёгкие впиваются острые раскалённые крюки, а в сердце медленно вгоняют длинные ржавые гвозди…. Разрывают на части сосуды, вены, артерии… Сердце работает на пределе, в лёгких нет воздуха – только горячая, почти кипящая, кровь. В горле словно осколки битых стёкол, заставляющие непрерывно кашлять. Во рту металлический привкус. Кровь сгустками, горячая и почти чёрная. А вдохов нет. Волосы, одежда, кожа – всё в крови. Шнурок на шее давно превратился в удавку, а ногти впиваются в ладони, раня кожу. Мышцы сводит судорогой, по венам разливается жидкий огонь, а рвущая, доводящая до безумия, боль становится сильнее с каждым ударом сердца. Но криков нет. Только хлюпанье льющейся крови.
«Хватит…. Прошу… Хватит… Я больше не выдержу…» - слёзы смешиваются с потом и кровью, невозможно сделать ни единого глотка воздуха. С губ до сих пор не сорвалось ни звука. Помощи всё равно не будет.
Кто-то разжимает его ладони, успокаивающе, словно пытаясь хоть как-то помочь, гладит по груди сквозь ткань окровавленного жилета и рубашки. Руки холодные, и это приносит крохотное, почти ничтожное облегчение.
- Эрик… больно…
- Алан, не молчи, прошу тебя, не молчи…
- Дышать… больно…Я не могу… не могу…
- Не молчи, - голос срывается на горький болезненный шёпот, - Прошу, пожалуйста, позови хоть кого-нибудь.
- Эрик…
- Громче!
- Эрик…
- Громче!!! – не просьба – приказ.
Хамфриз сжался в комок, собирая остатки сил. По коридорам Департамента разнёсся дикий, отчаянный, молящий крик:
- ЭРИК!!!
***
Грелль невидящими глазами смотрел на своё отражение в зеркале. Усталый худощавый парень с бледным лицом и покрасневшими от слёз бутылочно-зелёными глазами. Погаснуть огарку свечи, которой прежде был Сатклифф, не дают только истончившиеся, но всё ещё такие же роскошные алые локоны.
Актрисы больше нет. Нить её жизни оборвалась вместе с последним вздохом Уильяма.
Грелль вгляделся в своего зеркального двойника и скривился в жуткой улыбке, обнажив острые акульи зубы.
- Знаешь, а красный, видимо, не так уж и хорош…. – в памяти всплывают ледяные длинные пальцы Спирса, покрытые ещё тёплой кровью и сжимающие тонкие запястья Сатклиффа, - И леди из меня никакая…
У Грелля по-женски узкие ладони с изящными тонкими пальцами, но при необходимости они могут запросто свернуть шею демону. Вот и сейчас шинигами вложил в удар столько силы, что зеркало разлетелось на десятки сверкающих осколков. По тонким побелевшим пальцам побежали бордовые струйки.
Сатклифф заглянул в один из осколков и расплылся в достойной безумца улыбке. Затем в залитых кровью руках оказались остро отточенные ножницы:
- А мужчинам не пристало носить длинные волосы. Ведь это же твои слова, Уилл?
Лезвия сомкнулись, и на пол упала тяжёлая алая прядь. И в тишине кабинета внезапно раздался негромкий, привычный голос, заставивший Грелля замереть:
- Сатклифф, не смейте обрезать волосы!
Ножницы вылетели из руки жнеца и вонзились в противоположную стену.
- Уилл? – Сатклифф тяжело осел на пол. Ответа не последовало.
«Показалось», - подумал Грелль, поднимаясь с пола и оглядывая кабинет, в котором царил полнейший хаос.
- Грелль!!! Открой!!! - Сатклифф щёлкнул замком, и едва не был сбит с ног испуганным и взъерошенным, будто воробей, Рональдом.
- Ты Алана не видел? – спросил запыхавшийся блондин.
- Нет…
Грелль не успел договорить. Слух резанул нереально громкий крик, сотканный из боли и отчаяния.
- Грелль…
Алый жнец, ни слова не сказав, схватил своего стажёра за руку и стрелой полетел по пустым коридорам.
Нужная дверь была заперта изнутри. Впрочем, Грелля это не остановило.
- АЛАН! – жнецы кинулись к Хамфризу, который, не меняя позы, лежал на залитом густой чёрной кровью полу.
Воздух… Хотя бы глоток…
«Мышцы сокращаются… Он не может вздохнуть…» - перед глазами Грелля мелькают кадры: он держит в руках скользкую трахею, вырезанную из горла только что убитой им куртизанки, а мадам Рэд, как бы между прочим, рассказывает ему о том, что делать, если…
Пуговицы на окровавленной рубашке не поддаются, и шинигами просто разорвал её на две части. Затем Грелль подложил под плечи юноши свёрнутый в несколько раз пиджак и запрокинул ему голову.
- Рон, держи его. Крепче!!!
Сатклифф достал из кармана захваченные из кабинета ножницы, раскрыл лезвия и, глубоко вздохнув, вонзил в горло Хамфриза.
В истерзанные шипами лёгкие со свистом ворвался воздух. Заклокотала кровь. Но теперь стало чуть легче. У Алана ещё осталась опора, за которую он теперь так отчаянно уцепился.
Холодная рука продолжала успокаивающе поглаживать его по груди.
***
- Черт! – выругался Сатклифф и запустил тонкие длинные пальцы в волосы. Грель уже не знал, что делать и как облегчить мучения Алана. Они с Роном уже семь суток не покидали лазарет, тщетно пытаясь хотя бы сбить температуру.
Ртуть в градуснике застыла на отметке в сорок два градуса. Будь Алан смертен, не выдержал бы и нескольких часов. Но он – жнец, который уже неделю мечется по кровати в безумной звериной агонии и беззвучно молит о смерти. Искусанные губы юноши высохли и покрылись мелкими кровоточащими трещинками. Ногти сломаны до самого основания, на сгибах рук синяки от многочисленных уколов обезболивающего и капельниц – регенерация не действует, все силы Хамфриза уходят на то, чтобы не дать сердцу остановиться. Мышцы напряжены до предела, голосовые связки невыносимо болят. Жнец не может кричать, только изредка заходится в лающем кашле, судорожно глотая воздух и кровь и зная, что каждый вздох может стать последним.
Иногда Алан приходит в себя. Ненадолго, всего на несколько минут. Греллю этого времени хватает лишь на то, чтобы напоить юношу холодной водой да попробовать дать ему таблетки, отчаянно надеясь, что хоть что-то поможет. Вот и сейчас Сатклифф протирал руки Хамфриза смоченным в растворе уксуса полотенцем. Хуже не будет, да и некуда.
- Котёнок, - Грелль промокнул платком кровоточащие губы Алана, - Мы с Роном пойдём на задание. Эти твари ещё поплатятся… Ты… дождись нас, ладно?
Грелль и не представлял себе, чем это закончится.
***
По неимоверно напряжённому телу прокатилась крупная дрожь. Шипы отпустили свою жертву рывком, напоследок заставив проглотить сгусток горячей крови.
Алан отдышался и чуть приоткрыл глаза.
- Господи, Хамфриз! – медсестра кинулась к измученному жнецу, - Как вы? – не дожидаясь ответа, девушка взяла с тумбочки стакан и приложила к растрескавшимся губам юноши, - Вот, вам нужно как можно больше пить.
Хамфриз послушно сделал несколько глотков, надеясь избавиться от металлического привкуса во рту.
- Я принесу вам что-нибудь поесть, у вас уже неделю во рту ни крошки не было, - и девушка удалилась, цокая каблуками.
Юноша неверным движением приподнялся и тут же рухнул на подушку. Он был ещё слишком слаб, чтобы встать.
« Соберись. Ты должен подняться. Ты не имеешь права их потерять.»
Алан коснулся пола босыми ступнями и, приложив титанические усилия, сумел открыть телепорт. Он едва смог отдышаться, когда перенёсся в хранилище для того, чтобы забрать свою косу Смерти.
Ещё один портал, который выходил в ночной лес. Хамфриз нутром чуял, что Грелль и Рон будут в заброшенном особняке на его окраине.
Хамфриз уже не почувствовал, как лёд обжёг босые ноги. Юноша рухнул без сознания недалеко от берега реки.
Алан пришёл в себя только спустя полчаса. Юноша с трудом поднялся, опираясь на косу, стиснутую онемевшими от холода пальцами и, в кровь раздирая ноги острой кромкой льда и дрожа в ознобе, побрёл к старому особняку.
Дверь была настежь распахнута. На полу – следы Адских гончих и обломки газонокосилки, а с третьего этажа доносятся хриплые крики Сатклиффа.
Алан лихорадочно соображал, как он может отвлечь внимание демонов…
«Гончие слепы. Они реагируют лишь на тепло и запах…» - взгляд Хамфриза упал на исполосованные ступни и осколки стекла, лежащие рядом…
Кровавый след тянулся на второй этаж. Алан знал, какую цену придётся заплатить.
***
Восемь гончих. Пять низших демонов. Три высших. И он, еле стоящий на рассечённых льдом и стеклом ногах, жнец.
Он сумел отвлечь внимание голодных Адских псов и жаждущих убийства исчадий Ада. Грелль и Нокс теперь в безопасности. А он… Что ж, а он отправится к Эрику.
- Малыш, что ты здесь забыл? – усмехнулся один из демонов, - Ну, да это неважно. Жаль убивать тебя, не узнав твоего имени. Кто ты?
Демон видит лёгкую добычу. Жнец ранен и слаб, он не сможет оказать достойного сопротивления…
Алан собирает все силы, выпрямляется, поднимает голову и говорит тихо, но отчётливо:
- Смерть.
Лезвие секиры голодной змеёй впилось в шейные позвонки демона и разрубило тело на две неравных части. На полу оказались куски внутренних органов. Когтистая лапа успела сомкнуться на щиколотке жнеца, вспоров тонкую кожу.
Пасти гончих роняли клочья пены. Юноша крепче сжал древко косы…
… Увернуться от демонического клинка, услышать, как ломаются собственные кости и до упора вогнать в глотку пса лезвие, а затем ухватиться за края рассечённой плоти и резким движением рвануть в стороны.
Демоны его недооценили.
Под босыми ногами хлюпает кровавое месиво. Где – то у стены валяется оторванная челюсть демонической собаки. Если бы кто-то сказал Хамфризу, что он будет вот так убивать, юноша бы не поверил.
Пять трупов. Три гончих и два низших демона. А шестым, видимо, будет сам жнец.
Колено Алана в щепки разбито демоническим клинком, в плече застряли сломанные клыки собак, на щеке и тонкой шее длинные рваные царапины, сочащиеся тёмной от яда кровью, всё тело покрыто бордово-чёрными синяками и глубокими ранами, в которых остались обломки проклятых лезвий, а на груди, со стороны сердца, вырван лоскут кожи. Не жалели, рвали до живого мяса, до кости…
Тяжёлая когтистая лапа упирается в тонкие оголённые косточки сломанных рёбер. Красные злобные глаза смотрят в усталые зелёные, и гончая щерится.
«Давай, - Алан чуть приподнял голову, - Убей. Я не могу поднять руку, видишь? Вот моё горло, рви, чего ждёшь, тварь?»
Неповоротливую шею гончей захлестнула цепь с зубьями. Голова отлетела в сторону.
- Не ждали, уроды? – Алан уже не думал, что услышит голоса Грелля и Рона.
Они с точно таким же безумием убивали демонов. Отчаянно, яростно, будто не чувствуя боли…
- РОН, СЗАДИ!!! – заорал Сатклифф, зная, что Нокс не сумеет защититься.
Демон не успел напасть. Алан раскроил ему череп. И сам рухнул на залитый кровью пол. Сил у него не осталось.
Внезапно по тёмным коридорам разлилось мягкое золотистое свечение. Запахло скошенной травой и в ореоле света появились очертания крыльев.
Грелль пригляделся к Ангелу… и рванулся к нему, насколько позволяли раздробленные тазовые кости.
- Уильям!!! Я … я… мы так скучали по тебе!!! – Уильям присаживается на корточки и обнимает непутёвых подчинённых – пусть бывших, но таких родных…
- Я тоже соскучился по вашим выходкам, диспетчер Сатклифф, - Спирс зарылся носом в алые волосы, попутно перебирая одной рукой светлые густые прядки Нокса.
Грелль поднял голову и выжидающе посмотрел в зелёные глаза Уилла, не скрытые стёклами очков:
- Уильям, а что будет с ним? – шинигами кивком головы указал на лежащего у стены Хамфриза.
Спирс не успел ответить. Послышалось тяжёлое хлопанье крыльев. Витражное окно брызнуло осколками стёкол и на пол, отчаянно кляня своё увечье, рухнул второй Ангел.
Алан неверным движением поднял голову.
- Эрик…
Левое крыло бывшего жнеца было сложено и прижато к телу, а вот правое просто волочилось по грязному полу. Грязно-серые маховые перья топорщились под самыми немыслимыми углами, местами была содрана кожа и лохмотьями свисала плоть. В ранах глубоко засели длинные острые иглы и битые стёкла, у основания, под лопаткой, была сломана кость. Кроме того, крыло было чудовищно изуродовано прошивающей его колючей проволокой.
Ангел упал на колени рядом с Хамфризом. Тот кончиками пальцев коснулся покалеченного крыла:
- Тебе больно?
- Поверь, есть за что страдать, - как он мог сказать Алану, что он убил пятьсот сорок три человека, чтобы исцелить юношу от Шипов?
- Эрик… я скоро приду… к тебе… - юноша слабо сжал ладонь Эрика тонкими окровавленными пальцами.
- Я отдал жизнь, тебя я Смерти не отдам, - холодные пальцы Ангела –Хранителя коснулись тонких косточек, - Алан… Сейчас будет больно. Потерпишь?
Хамфриз машинально кивнул. Ему было всё равно, лишь бы всё закончилось.
Эрик видел, как переливается холодным блеском Шип в искалеченном теле юноши. Он сможет вылечить Алана. Без душ, которые теперь стали иглами в его крыле. Ангел запустил руку в грудную клетку Хамфриза…
Длинная ледяная спица впилась в тело Эрика. У него получилось. Болезнь больше не будет истязать это хрупкое тело.
Слингби едва сдерживал слёзы. Он так долго к этому шёл!
Алан без сознания. Грелля и Рона тоже покинули силы. Что ж, немудрено.
- Слингби, наша работа на сегодня закончена, думаю, мы можем идти…
Вспышка телепорта ещё не успела погаснуть, когда двери слетели с петель. Гробовщик на миг замер, оглядывая холл особняка, залитый кровью и заваленный ошмётками плоти.
Жнец глазам не верил, глядя на двух молодых шинигами, из самого сумасшедшего отдела во всём Департаменте, лежащих ближе к дверям. Взгляд Легендарного внезапно упал на Алана.
- Был котёнок, вышла рысь… - только и смог прошептать он.
***
Алан уже несколько часов подряд метался по больничной койке. Нет, не в приступе – их не было уже несколько месяцев. Его Ад приходит к нему во сне.
Грелль сломанной куклой падает на пол…
«Хватит!»
В горло Нокса впиваются гончие…
«Не надо! Прошу!»
Его собственную плоть вспарывают когти…
«Я БОЛЬШЕ НЕ ВЫНЕСУ!!!»
Алан резко подаётся вперёд и тут кто-то прижимает его к себе:
- Ш-ш… Тише, Алан, тише, я же с тобой, - глаза Хамфриза застилают слёзы, юноша отчаянно прижимается к Эрику, - Я тебя не оставлю, я же твой Ангел –Хранитель… Мы всегда будем с вами, Алан, - Слингби тыльной стороной ладони вытирает слёзы своему подопечному .
Юноша так и засыпает, уткнувшись в плечо бывшего напарника, и уже не слышит мягкого шороха.
Всё же Эрику даровали прощение. Крыло больше не причиняло ему таких мучений.
«Это только сон, - с горечью думал Хамфриз, просыпаясь, - Только сон…»
- Алан, проснись! – голос Сатклиффа звенел, как раньше, - Проснись, кому говорю! Ронни, ну, может у тебя получится?
- В чём дело? – безразличным тоном поинтересовался Хамфриз.
- Алан, подойди к окну! – Рон… улыбался. Впервые за несколько месяцев.
Хамфриз послушно подошёл к окну и оцепенел.
На запотевшем стекле были выведены аккуратные буквы.
«Мы будем рядом» - и отпечатки ладоней, как подпись, скрепляющая договор.
По щекам юноши катились слёзы, а глаза приобретали изначальный изумрудно-янтарный цвет.
Жнецы знали, что будет так. И никак иначе.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Maetel]

этот сюжет вы наверняка знаете)))

большая картинка без превью

версия без Рона здесь

и еще

тоже без превью

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

Я думаю, никто не против

[Aoiksama]

Название: Малиновое варенье и народные рецепты
Автор:  Aoiksama
Бета: Условно: товарищ "Знания русского за 10 классов", а по существу: Отсутствует
Жанр: Претензия на юмор
Персонажи: Эрик Слингби/Алан Хамфриз
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС
Дисклеймер: От всего вообще отказываюсь.
Саммари: Алан заболел. Лечить малиновым вареньем. "А я знаю один хороший способ лечения простуды..."
Статус: Закончен
От автора: Автор советует на трезвую голову не читать. Под катом 590 слов.

Эрик заботился об Алане. Заботился так, как только мог. Делал все возможное. Можно сказать, из кожи вон лез! И Алан это ценил. Он всегда знал, что на задании сможет положиться на своего напарника. Он всегда знал, что находится под его защитой. Но это его временами напрягало. Эрик, конечно, был ему замечательным наставником. Потом замечательным напарником и защитником. И уже совсем потом, спустя некоторое время, замечательным любовником. Но иногда он был слишком заботлив. Причем, если Алан сказал слишком, это означало слишком в десятой степени. Хамфриз нехотя вспоминает тот случай, когда он серьезно заболел. Поднялась температура, появились кашель, насморк, и весь стандартный набор больного гриппом… жнеца. Юноша даже думать не хотел о том, где Эрик раздобыл небольшой сборник народных рецептов лечения простуды. Пользуясь тем, что его дорогой возлюбленный ослаб и не мог встать с кровати, он разом решил попробовать едва ли не все рецепты из этой треклятой книги. Согласитесь, лечить кашель какими-то сомнительными травами, отварами и прочей ересью, не захочется никому. Но у Алана не было выбора. Этот случай он запомнил навсегда и старался больше не болеть. Он не мог себе позволить даже чихнуть в присутствии Эрика. Ибо чревато тяжелыми последствиями. Но вот однажды…

- Апчхи! – Хамфриз недовольно шмыгнул носом, безуспешно пытаясь найти носовой платок в глубине карманов штанов, которые грудой сыпались из шкафа.
- Будь здоров, Алан. – Пробормотал Эрик, заглядывая в спальню, и, словно не веря своим глазам. И ушам. И вообще всему себе.
- Ой… ой… ой-ой-ой-ой… Эрик, ты этого не слышал и не видел! Поклянись мне, что не видел! Апчхи!
- Заболел что ли!?
- Нед – в очередной раз недовольно шмыгая носом, пробормотал Алан, попутно отползая назад, пытаясь зарыться в кипе вещей, которые он выкинул из шкафа в порыве активных поисков носового платка. Ему даже удалось соорудить небольшую норку, в надежде, что Эрик не заметит его и уйдет искать в другие комнаты. Наивный.
- Срочно в постель, лечится!
И без церемоний и прелюдий, Слингби закинул на плечо своего возлюбленного и перетащил его на кровать, попутно укутывая в одеяло, не оставляя никаких путей к отступлению. Алан, считая своим долгом, побрыкался еще минут пять и бросил это занятие, как самое безнадежное из всех возможных. Лишь тяжело вздохнул и уткнулся носом в одеяло.
- Алан, а я знаю один хороший способ лечения простуды. На днях вычитал. Действует безотказно! – Донесся звонкий голос Эрика из кухни. Судя по голосу, он был полон энтузиазма и решительности напоить или накормить Алана этим безотказным лекарством. Хамфриз с головой залез под одеяло, предчувствуя, что придется вспоминать азы самообороны.
- А вот и я! – продолжительная пауза. – Алан? – Эрик поставил поднос на тумбочку и присел на край кровати, теребя больного за плечо. – Алан, ты чего?
- Меня тут нет. Я куст.
- Алан!
- Что Алан? – Жнец довольно-таки резво приподнялся с кровати, удачно сменив лежачее положение на сидячее. – Не буду я пить никакую чудо траву, которая меня вылечит! Да и не заболел я совсем. – Что звучало довольно-таки неубедительно, так как спустя мгновение юноша закашлялся, вызывая волны беспокойства со стороны Эрика.
- Я говорю, знаю один хороший способ лечения простуды. – Слингби взял с подноса чашку. Ту самую любимую чашку Алана, из которой он пил чай. И какую-то сомнительную баночку с темным содержимым. – Чай с малиновым вареньем. Мне тут Нокс на днях рассказал…
Хамфриз удивленно уставился на жнеца, который сидел рядом с ним. С чашкой горячего чая и банкой малинового варенья в руках. И мысленно поблагодарил Нокса за такой дельный и своевременный совет.

На следующий же день Алан вышел на работу совершенно здоровый. А вот Эрика пришлось оставить дома с температурой и насморком.
- Где же он спрятал эту книгу с рецептами-то?

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

Алан и Эрик

[ЧёрноЖёлтое Кошко]

не нашла такого арта, а значит я его вешаю

Эрик и Алан тырят печеньки


Almost.......there by *hellcat272 on deviantART

текст под картинкой:

Алан: Эрик. Может пойдем? Я не люблю высоту.
Эрик: Минуточку, я почти достал их.
Автор арта: И что же вы делаете!?!?
Эрик и Алан:

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[Alex Refling]

Очередной стих по Алану.

Потерян я в веках, мой дух сломлен…
Just be with me. Don’t make me stay alone.
Захлебываясь в тьме ночной смолой,
Не буду счастлив никогда с тобой.
Не важно, жив я нынче или нет,
Но скоро смерть, а мне так мало лет!
Любить, любимым быть, но чувства — зря,
Сожжет их приходящая заря.
Сорвется крик с разомкнутой души…
Прижмешь меня к себе в глухой тиши,
Угаснет боль. Но не исчезнет страх,
Оставив шепот грусти на губах.
Ты знаешь, все тебе прощаю я,
И для тебя — вся жизнь, вся боль моя.
Бери меня, когда захочешь так,
Что хочешь, делай — рви, убей — пустяк.
Тебе всегда я доверял и ждал,
Тебя при боли сердцем призывал,
Нет, не спасенья — просто быть с тобой,
На миг, но рядом, пусть любой ценой!!!
В тот день, в тот час, когда паду без сил,
Не извиняйся — я давно простил.
Спасибо… В сердце утихает стон…
Just be with me, don’t make me stay alone…

@темы: Alan Humphries, fanfiction

---

[Alex Refling]

Если кому интересно.
Перевод "Ti amo".
Шинья спел,  ~Shiniko~ перевела, я обработала перевод.


Ты держишь призрачную тьму,
Ускользающую ночь,
И эта ночь шелковой мглой в пальцах твоих блестит.
Но не тебе светит луна,
Не ко мне в твоем сердце любовь,
Что слезою в глазах нежно горит-звенит.
Душу твою не украду.
Долог заоблачный путь.
В этой лунной ладье ты средь темных небес...
Вот бы вдвоем по нему пролететь и за край шагнуть...

Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Алой любви горяч огонь,
Паучью сеть судьбы сжигает он,
Вечное чувство без конца.
Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Ах, легкокрылая мечта!
Лишь улыбнись краешком губ,
И спутано сердце мое.
Белый снег, лунный свет, нежный цвет -
Setsugekka.

Ты смотришь вверх, в звездную даль,
О, насколько беспечен твой взор!
Мне его подари - буду так счастлив я.
Вот бы тебя мог я спасать
От всех холодов и ветров,
Чтоб могла ты бесстрашно себе пожелать
Счастья, любви и тепла навсегда, на века веков...

Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Твердо, без лишней мишуры
Произнести слова, что на века,
Истиной станут на века.
Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Ах, непрощаема любовь!
Невинный взгляд сводит с ума,
И жарко пылает душа.
Белый снег, лунный свет, нежный цвет -
Setsugekka.

Душу твою не украду.
Долог заоблачный путь.
В этой лунной ладье ты средь темных небес...
Вот бы вдвоем по нему пролететь и за край шагнуть...

Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Алой любви горяч огонь,
Паучью сеть судьбы сжигает он,
Вечное чувство без конца.
Ти Амо, Ти Амо, Ти Амо,
Ах, легкокрылая мечта!
Лишь улыбнись краешком губ,
И спутано сердце мое.
Белый снег, лунный свет, нежный цвет -
Setsugekka.

* Ti amo по - итальянски значит "я тебя любю"
**В переводе слово"setsugekka"(название группы) значит "камелия", вернее один из ее сортов.

П.С. Плеера с песней не нашла, за ней обращаться к Шинико.

@темы: actors

---

Это - Эрик =3

[-Shiniko-]

Все Жнецы - фемы

Алан! >w<

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

К рисунку Maetel

[Шушь]

Название: Сон
Автор: Шушь
Бета: нет.
Жанр: флафф
Персонажи/пейринг: Эрик/Алан.
Рейтинг: R
Дисклеймер: не мое и не надо
Саммари: спящий Алан, вернувшийся с задания Эрик
Статус: закончен
Размещение: только с указанием автора и откель взято.
От автора: лирика

Он вернулся поздно, как и всегда в последнее время - часы в гостиной показывали начало третьего. Из спальни лился мягкий теплый свет, золотистый, как светлый янтарь. Эрик снял ботинки и бесшумно прошел в комнату. Застыв у дверного косяка, жнец улыбнулся.
Он опять уснул с книгой. Сколько раз говорить - не жди, ты потом не высыпаешься и клюешь носом на работе, вызывая ядовитые подколки Нокса. Язвительный малолетний придурок, впрочем, пара затрещин наконец заставила его прикусить язык. Вот же дрянь, как будто не видит, как болезненно реагирует Алан... Он кажется совсем невесомым сейчас, тонким и хрупким, как перламутровая пластинка. Опалово-бледные щеки, длинные, черные, густые, как еловые лапки, ресницы лежат на скулах, губы сжаты, волосы разметались, и одна прядь темной полосой легла на впалую щеку. В распахнутом вороте видна нежная тонкая шея. Эрик может до бесконечно смотреть на него.
Он такой строгий во сне. Эрик тихо усмехнулся, подошел и осторожно снял с носа Алана перекосившиеся очки, сложил и убрал в футляр на тумбочке. Осторожно вытянул из-под руки Хамфриза книгу, положил в нее закладку и пристроил рядом с футляром. Чуть наклонившись, Слингби провел пальцем по щеке партнера, убирая каштановую прядь с лица, потом бережно подхватил юношу одной рукой, другой - спустил подушки пониже и уложил Алана обратно - если он так и будет спать полусидя, то утром у него будет приступ из-за неудобной позы, от которой затекло тело.
Иногда Эрику кажется, что Алан нарочно приближает конец.
Хамфриз вздохнул во сне, причмокнул, недовольно нахмурился и зарылся поглубже под одеяло. Слингби тихо ходил по комнате, раздевался, развешивал одежду в шкафу, потом зашел в ванную, тщательно закрыв дверь, чтоб Алана не потревожил шум воды. Это был заведенный порядок, раз и навсегда, едва лишь в его жизни появился Алан. Все для него и ничего для себя - вряд ли бы даже Уилл понял, зачем Эрик делает это, как он так живет.
Слингби выскользнул из ванной и погасил лампу на тумбочке. Обошел кровать и лег со своей стороны. Алан уже крепко спал, но когда и Слингби стал наконец задремывать, то ощутил, как под его руку нырнуло теплое хрупкое тело, прижалось, как котенок к кошке. Эрик в полусне провел ладонью по лицу Хафриза и коснулся ямочки на щеке. Алан улыбался.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Maetel]

Выложу ка я и тут)
Очень спонтанный набросок, снова навеяно музыкой fleur.

спящий Алан

спасибо за просмотр

@темы: art, Alan Humphries

---

Мы тут первый раз - сильно не пинайте

[The IceDragon]

Название: Тайны мусорного мешка
Авторы:  ~William T.Spears,  Грелль, стерва с пилой
Бета:  Грелль, стерва с пилой
Персонажи|Пейринг: в главной роли Гробовщик, а вот про пейринги скромно помолчим
Рейтинг: PG - 15
Жанр: романс, местами POV
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклэймер: герои не наши, попользуемся и вернём
Предупреждение: ООС, яой, сопли в сахаре
От авторов: мы долго думали, кого бы нам сослэшить, ведь всё уже так банально, а потом родилось ЭТО. Ваши варианты пар в порядке изложения очень порадуют нас. Ждём комментариев

Ммм... Не страшно?

Уборщик, неспеша проходящий по длинным и извилистым коридорам Управления, - что может быть обыденнее? Разве что видеть, как каждый вечер из библиотеки выходит Гробовщик..
Два обычных для этого времени субъекта столкнулись в одном из коридоров. То ли парень из обслуживающего персонала был нерасторопен, то ли Гробовщик слишком погружен в свои раздумья, но приближение друг к другу оказалось фатальным - уборщик, задев плечом легендарного жнеца, от неожиданности отлетел к стене, а мешок с бумажным мусором, который был зажат в его левой руке, выскользнул, неимоверным образом взлетел над полом, и всё содержимое дождём обрушилось на голову Гробовщика. Тот резко остановился, провожая глазами кружащиеся листы и тихонько захихикал:
- Это что? - он ткнул длинным ногтем в пролетающий мимо лист.
- Мусор из отделов.
- Хихи.
Листы падать почти перестали, где-то за спиной Гробовщика едва слышно спланировал пустой мешок. Последний листок, медленно кружась, опустился на его раскрытую ладонь. Взгляд зацепился за строчки. Мелкий убористый почерк... Потянуло прочесть.
Это было, видимо, окончание какого-то письма (именно письма, а не отчёта).
"Наверное, черновик, раз оказался среди прочего мусора", - подумал Гробовщик и начал читать.

"... нравилась. А потом была эта неповторимая улыбка. И ваши глаза, обычно глядящие на меня с издёвкой, вызовом или лёгкой насмешкой, заискрились добротой и нежностью.
Что же я пишу?! Я никогда не смогу это отправить, не смогу признаться вам... тебе.
Я всегда рядом. Везде. Плечом к плечу. Вы не раз выручали меня. Я благодарен вам. Но это не главное, - я люблю вас. А вы предпочли другого, который не обращает на ва... тебя никакого внимания. Вы... Нет, ты... Я запутался, прости... те...
Эх, ладно. Ты ему не нужен, я же нуждаюсь в тебе. Прошу, не издевайся надо мной. И не бери пример с него в этом..."

Дочитав до конца страницы, Гробовщик хмыкнул и поднял ещё один лист. Корявые, размашистые буквы, кривые строки...

"Дорогой мой, юный... ээээ... напарник!
Возможно, ты никогда не увидишь этого письма, но я не могу не написать его. Я долго думал, прежде чем решиться на такое безумие: ручка и чистый лист бумаги и мои мысли, ложащиеся словами на него.
Ах, я же совсем забыл, что ты с трудом разбираешь мой почерк. Не беда - в общих чертах поймёшь, о чём я хочу сказать тебе. И, конечно, ты уже догадался, кто автор этого письма.
Мне было страшно признаться самому себе, а тем более тебе, что я влюбился в собственного напарника. Ты не поймёшь, насколько ближе и дороже стал мне. Не поймёшь моих желаний и мечтаний о том счастливом будущем, где мы вместе. Где я хочу обнимать твоё стройное тело и целовать по-детски упрямые и такие соблазнительные губы; откидывая пряди волос, ласкать твою шею и ждать, ждать от тебя ответных действий, приводящих нас обоих к порогу, за которым плещется высшее наслаждение.
Если бы я рассказал тебе о своих чувствах, ты посчитал бы меня ненормальным, сторонился бы и, наверняка, отказался бы со мной не только вместе работать, но и просто общаться.
Я не хочу знать заранее, что будет с нами. Да и будет ли? Не хочу разочарований. Пусть мои мечты останутся мечтами. Но я всё равно буду любить тебя, даже если ты об этом никогда не узнаешь."

Пока Гробовщик читал, разбросанные бумаги уже были собраны. Он зажмурился, представляя, сколько ещё интересного таит в себе чёрное нутро мешка, и, вновь хихикнув, остановил уборщика:
- Позволь, я выброшу это сам.
Тот недоумённо пожал плечами и отдал мешок. Гробовщик схватил его и, прижав к груди, перенёсся к себе.
Сидя на одном из гробов, он наугад сунул руку внутрь и вытащил несколько небольших листочков, явно вырванных из блокнота.

"Мой старший товарищ, мой лучший друг, моё несносное и любимое чудовище!
Почему-то я решил, что признаваться в любви на бумаге проще. Когда-нибудь я соберусь с силами и всё-таки отправлю тебе это письмо. Надеюсь, что не будет слишком поздно.
Я не знаю, как ты отнёсся бы к этому: может быть, послал, куда подальше, обозвав изврщенцем, даже ударил бы. Но я смею надеяться, что поступил бы иначе.
Я хочу, чтобы ты был счастлив, но не сам по себе, от каких-либо своих достижений и успехов, - счастлив, потому что я рядом; хочу дарить это счастье тебе, хочу любить тебя, хочу, чтобы ты позволил мне любить тебя.
Но это невозможно. Мы так долго работаем вместе, а ты не даёшь мне приблизиться. Мне больно от моего одиночества рядом с любимым, но ещё больнее мне осознавать, что ты тоже одинок, видеть твои красивые, но такие печальные глаза.
Много раз перед сном я представлял, как подхожу сзади к тебе, сидящему в кресле, опускаю руки на твои плечи, нежно поглаживаю шею; разворачиваю к себе и впиваюсь поцелуем в подставленные губы. Мои руки беззастенчиво освобождают тебя от одежды...
Все мои фантазии заканчиваются одинаково - быстрой саморазрядкой и чувством стыда от содеянного.
Я так долго не выдержу.
Возможно, ты получишь это письмо. А там, - будь, что будет"

- Эх, молодёжь..., - Гробовщик негромко засмеялся и принялся раздумывать, кто мог написать такое. Потом он снова полез в мешок. Рука наткнулась на скомканный лист, который тут же был извлечён и расправлен на коленях.
- Знакомый почерк, хихихи... Я знаю, кто это писал. Интересно,- кому.

"Для чего я решился на этот шаг?
Я отвечу:хочу, чтобы ты знал, как я счастлив, когда ты рядом.
Может быть, впервые за столько сотен лет я нашёл того, кто меня понимает. Даже не с полуслова, - с полувзгляда; кто чувствует моё настроение, предугадывает мои желания. Моя вторая половина, любимая половина, самое лучшее, что у меня есть.
Я не должен был ничего чувствовать по отношению к тебе, но тот эпизод... Он всё перевернул. Я не успел придти на помощь, а ты решил, что абсолютно мне безразличен.
Я не имею права на это чувство, но оно есть. Не могу отрицать очевидное, но и признаться вслух тоже не могу. Потому что не знаю, как ты на это отреагируешь.
Ты - такой правильный, не признающий ничего лишнего (и личного) - вполне можешь отказать, оттолкнуть и сделать наши деловые отношения ещё более официальными.
Стыдно признать (да, МНЕ стыдно), что наблюдая твой серьёзный профиль, слушая чёткие фразы отчёта, я думаю вовсе не о том, что ты говоришь. Перед моими глазами проносятся образы - один соблазнительнее другого. И когда ты что-то спрашиваешь, мне требуется время, чтобы перейти от бурных эротических фантазий к холодной действительности.
Влюбиться в тебя, красавца и умницу, было просто. Гораздо сложнее добиться если не твоих ответных действий, то хотя бы признания моих.
Наконец-то оставшись наедине с самим собой, я вновь погружаюсь в свои мысли. На этот раз просто размышления.
Как тебе больше понравится: быстро подойти, грубо сжать в объятиях и впиться страстным поцелуем в твои губы, ломая всякое сопротивление, или, оказавшись позади, нежно ласкать языком твою шею, забираться руками под одежду, лёгкими прикосновениями доводить до исступления? А, может быть, тебе больше по душе что-то совсем другое? Связать, бросить на кровать, выпороть ремнём за неповиновение, заставить извиваться и стонать от наслаждения, когда на смену грубости приходят мягкие движения рук?
С чего мне начать?
Какой стиль поведения выбрать?
Я должен решиться сделать первый шаг.

P.S. О, Смерть Великая, ты отлично умеешь шутить! Я, кажется нашёл свою пока безответную любовь."

Гробовщик уже не мог заставить себя запускать руку в мешок. Какие ещё тайные помыслы скрываются в нём? Но любопытство перевесило всё.
Мелко сотрясаясь от сдерживаемого смеха, он зацепил ногтями комок бумаги, оказавшийся... рисунком. Даже не совсем рисунком. Всего лишь набросок, но так точно передающий позу, положение рук, черты лица, этот блик от поправляемых очков, что не было никаких сомнений, КТО изображён здесь. А короткий текст на обратной стороне, обрывочно-бессмысленный и сопровождаемый сердечками, выдавал и автора.

"Я тебя обожаю. Только ты можешь выдержать то пламя страсти, которое бушует во мне. Перестань уже быть таким холодным и таким серьёзным, когда я рядом. Я так хочу увидеть тебя настоящего, но только со мной.
Я сделаю всё, чтобы ты был моим."

- Не организация шинигами, а сборище несчастных, страдающих от неразделённой любви... Хахаххахаа...

@темы: other, Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

Мой первый клип)))

[Kimiko Yoko]

Исправил немного

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby

---

[Taro Amoretti]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Попытка vol o.2

[Aoiksama]

Название: Первое задание
Автор:  Aoiksama
Бета: Условно: товарищ "Знания русского за 10 классов", а по существу: Отсутствует
Жанр: Легкий ангст
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: Возможен ООС
Дисклеймер: Персонажи не мои, мир не мой, текст мой
Саммари: Алан никак не может привыкнуть к свое работе. Он хочет понять людей. Узнать что они чувствуют. И спасти от смерти каждого.
Статус: Закончен
От автора: Проба пера в данном жанре. Первый блин комом. Если учесть, что философ из меня точно такой же как из меня же балерина. Текст сырой и не вычитан. Указывайте на ошибки, если они есть. Произведение небольшое. Но оно и к лучшему...

- Знаешь? А я люблю дождь. Очень люблю.
Внезапно проговорил юноша, сидящий на крыше одного из многочисленных домов этого района. Все дома были не высокие и одинаковые. Как будто их штамповали на фабрике. И от этой унылости становилось еще хуже. В моральном плане. Как будто его вывернули наизнанку, бросили на дорогу и топтались не одну неделю, особенно старательно растаптывая нервную систему. Но, ни смотря ни на что он старался улыбаться. Хотя, выходило у него это плохо. Он ненавидел свою жизнь. Ненавидел себя. И только за то, что ему приходилось работать именно в этой стране. В самом сердце страны. Лондон – замечательный и интересный город. Город, который славится своей уникальной непогодой. И зимой и летом его преследуют стереотипные ассоциации: Темза, туман, Биг-Бен, дождь. Отчасти эти ассоциации целиком и полностью правильные. Но всего лишь отчасти. Середина июля. Небо города с ужасающей скоростью затянулось темными тучами и окрасилось в противный серый цвет. Не редко до ушей горожан доносились отголоски грома, которые с каждой минутой становились все громче. А что это означало? Что приближается буря. Медленно, но верно. Столица Англии уже целую неделю не может выбраться из плена осадков. Каждый день шел дождь. И каждый день с новой силой. Яростно, старательно и безжалостно заливая узкие улочки города. Но местные жители, кажется, даже не замечали этого. Или не хотели замечать. Их образ жизни совершенно не изменился. Все продолжали жить и выяснять друг с другом отношения, не обращая внимания на ужасную погоду. Каждый жил своей жизнью. Пока что жил. Но никто не грустил. На людных улицах города вы бы не заметили ни одного грустного и подавленного человека. А тем более плачущего. Такой феномен наблюдается только в дождливые дни. Дождь искусно и беспощадно смывает слезы с глаз, кровь с рук преступников, грязь с людей и улиц. Так же безжалостно он смывал улыбки с лиц людей. Кто-то не смог выехать за город, кто-то не смог повидаться с родными, кто-то не смог погулять с друзьями. Они достойны сочувствия. Люди. Они такие разные. И такие интересные существа.
- Знаешь? Ты ведь знаешь, что я люблю людей? Они интересные. И такие разные. За свою жизнь я не смог найти двух одинаковых людей с похожими характерами. Это ли не прекрасно? Мне нравится изучать их, наблюдать за ними. Я хочу понять их. Порой мне даже кажется, что я учусь у них чему-то новому. Эмоциям, чувствам. Правда, забавно? Почти все из них любят и дорожат своей жизнью. Хотят прожить ее ярко. И освещать памятью о себе дорогу новому поколению. Вне зависимости от того играют ли они главную или второстепенную роль в спектакле под названием «Судьба». Но их жизнь так коротка! Они ничего стоящего не успевают сделать! Это несправедливо…
Юноша внезапно умолк, хватаясь руками за грудь. Боль пронзила его тело. Как будто через него прошли сотни острых игл. И все через сердце. Дыхание сбилось, юноша закашлялся. Мужчина, который стоял рядом с ним и слушал его монолог, немедленно сорвался с места, подбегая к своему напарнику. А вдруг ему нужна неотложная помощь? Но юноша, отмахнувшись, отошел в сторону. Как можно дальше от напарника. Чтобы он не видел его лица. Чтобы не видел его беспомощности. Чтобы не видел его слабости. Он сильный. Он справится сам. А сейчас надо сделать вид, что все хорошо.
- Несправедливо! Мы, делающие так мало, живем вечно и забираем жизни у других. Хотя можем и спасать людей. Достаточно сказать вон тому пареньку: не ходи сегодня привычной дорогой домой. И все! Он спасен! Может он еще сделает много полезного для человечества. Напишет интересные романы, нарисует сотню картин, изобретет что-нибудь полезное! Но нет. Сегодня он умрет и ничего не сможет сделать. И мы вынуждены лишать людей жизней. За пять минут до их погибели мы тихо сидим рядом и наблюдаем за смертью человека. Цинично, хладнокровно, беспощадно. Никому до этого дела нет. Главное побыстрее забрать душу и уйти. А на чувства других – просто плевать. Человек умер, и мы быстро забираем душу и вершим суд. В рай отправлять умершего, или в ад. И никто не хочет дарить ему жизнь. Это просто никому не нужно. И это мы делаем вечно. А они, те, кто живут так мало, делают за свою жизнь много полезного. Но все равно им не хватает отведенного времени! Они не успевают и их жизнь затухает как свеча.
- Это ты из-за НЕГО, да?
Юноша не ответил. Они только что наблюдали убийство двадцатилетнего парня. Он был начинающим успешным писателем. Он хотел и умел красиво писать. О жизни, о философии, обо всем на свете. Его творчество одобрили критики. И его произведения должны были напечатать завтра. Но он этого никогда не сможет увидеть. Завтра для него не настанет никогда. А крики молодого человека надолго останутся в памяти юноши. Как будто он все еще стоит рядом над окровавленным телом. Минуту назад он кричал, звал на помощь. Он хотел жить. И до последней секунды он цеплялся за свою жизнь как только мог. Изо всех сил. Но этого было недостаточно. Двое жнецов ничем не могли ему помочь. Не имели права. Они должны были спокойно стоять и смотреть. И ждать. Когда же он, наконец, умрет. А у этого парня есть отец. Который смертельно болен. И всем плевать на его судьбу.

Доминик Шарон
Дата рождения: 19 июля
Дата смерти: 20 июля
Причина смерти: потеря крови
Статус задания: закончено

- Несправедливо... - сердито, громко, сжав кулаки и стиснув зубы от злости. Юноша вновь умолк, поспешно отворачиваясь от своего напарника, который стоял рядом, полностью сбитый с толку. Нужно уйти, раствориться, убежать. Куда угодно. Лишь бы не было видно лица и не было слышно дрожащего голоса. Через мгновение по щекам стекали холодные капли дождя. - Знаешь... а я люблю дождь... он спасает людей. Их самолюбие и гордость. Все то, что они боятся потерять - юноша повернулся к своему другу. На лице играла веселая улыбка. Уголки губ слегка подрагивали, будто улыбаться ему было ужасно больно. - Ведь из-за дождя никто никогда не узнает о твоих слезах. О твоей непростительной слабости - устремив свой взгляд в небо, подняв руки вверх, пытаясь ухватить тяжелые и холодные капли дождя. Как спасательный круг
- Алан… - Эрик подошел к напарнику, крепко обнимая его за плечи. И не желая отпускать. Он никогда не оставит его одного. Наедине с его мыслями. Иначе он просто не выдержит такой нагрузки на нервную систему. И это большее, что он мог себе сейчас позволить. – Нам пора возвращаться.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Aoiksama]

Название: Проверка на извращенность
Автор:  Aoiksama
Жанр: скромная претензия на юмор
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби, Уильям Ти Спирс, Грелль Стаклифф, Рональд Нокс (Лично я пейринга не разглядел как такового. И правда проверка на извращенность)
Рейтинг: PG
Предупреждения: ООС
Дисклеймер: Персонажи не мои, мир не мой, текст мой
Саммари: Скромное повествование о том, что может случится, если остаться с другом вдвоем в закрытом кабинете и немного помочь ему..
Статус: закончен
От автора: У автора фетиш на галстуки, угу. Тапки и прочее принимаются в большом количестве. А так же... о да, у меня дебют на сообществе.

Началось утро в деревне. Такая оптимистически-саркастическая мысль посещала начальника отдела каждый божий день. Точнее утро. Каждый раз одно и то же. Все, абсолютно все события повторяются с ужасающей периодичностью. Как заколдованный круг, который он никак не мог разорвать, как бы ни старался. Иногда ему даже не хотелось вставать с постели и идти работать. Ведь ничего нового, в общем кабинете он не увидит. Всегда одна и та же картина маслом. То же самое было и вчера. И позавчера. И неделю назад он тоже эту сцену видел. Ведь отдел шинигами – хуже детского сада. А сами работники организации – хуже детей. А вот жнецы Лондонского отдела – даже хуже тех шинигами, которые хуже детей. Ну, я думаю, вы поняли. Суровый начальник лениво потянулся, все еще лежа на кровати. Его никак не могло покинуть то странное ощущение, будто он проделывал все эти действия каждый день. И ничего нового не произойдет. Вот оденется он, возьмет свою драгоценную косу смерти, и пойдет на работу. Зайдет в общий кабинет для сбора всех диспетчеров. И что же он там увидит? Все очень просто. Условно разделим кабинет на три части. В первой части стоит рабочий стол диспетчера Рональда Нокса. Сам же жнец будет стоять около этого стола и активно пытаться загипнотизировать пишущую машинку, которая должна была напечатать за него пять отчетов. Которые, к слову, он должен сдать именно сегодня. Отчаявшийся жнец отправится к своему наставнику во вторую часть кабинета. Тут расположен рабочий стол диспетчера Грелля Сатклиффа. Хотя, с первого взгляда стол больше напоминает прилавок с косметикой. Этакий туалетный столик истиной леди. Красноволосое чудо в перьях жалостливо посмотрит на Рональда и даст один дельный совет, за который, Уильям готов был бы растерзать Грелля публично.
- Ну же, Ронни! Ты все неправильно делаешь! Вот я никогда не пишу отчеты, и Уилли меня даже не думает ругать за это. Представь себя настоящей леди, как я. И найди того, кто сделает за тебя всю работу. Настоящие джентльмены всегда так поступают.

Уильям печально вздохнул, накрывая лицо подушкой. Да, так было каждое утро. А потом надо было полдня отбиваться от Грелля и вылавливать в коридорах Нокса, и вправлять ему мозги, а так же возвращать секретаршам платья, которые он у них одолжил. И не только платья, но и нижнее белье тоже. Это называется: мы привили диспетчеру Сатклиффу чувство ответственности и повесили на него новичка Нокса. Назначение Грелля на должность учителя для Рональда – одна из тысячи ошибок, которые допустил Уильям. Миссия по перевоспитанию красноволосого жнеца - оказалась невыполнима. Конечно, он может называть это как угодно. Но на самом деле, Уильям хотел свести эту парочку и застрелить сразу двух зайцев. И новичку обеспечить опеку и любимого человека и заставить диспетчера Сатклиффа забыть о себе. Но, не судьба. И почему Рон оказался натуралом!?

Уильям, собрав всю свою волю в кулак, приподнялся с постели, приняв полусидячее положение. Что-то он забыл. В третьей части кабинета тоже кто-то сидит. И каждый день повторяет одни и те же действия. Ах да, точно. В третьей части кабинета находятся рабочие столы Эрика Слингби и Алана Хамфриза. В этой зоне всегда царит довольно милая обстановка. И никогда она не меняется. На своем рабочем месте всегда сидит Эрик, склонившись над чистым листиком бумаги, старательно делая вид, что он что-то пишет. А возле него стоит Алан. Серьезный и жутко сердитый. Опять он отчитывает своего напарника. Опять Слингби сделал что-то не так. Выражение лица обвиняемого всегда давало знать о том, что он с радостью слушает Алана. И не имеет значения то, о чем он говорит. Или каким тоном. Пускай говорит. Но сам он своей вины не ощущал, а лишь виновато кивал головой, стараясь изобразить жалостливую мордочку. А заканчивается это все тем, что Алан, у которого концентрация злости в крови перепрыгнула предполагаемую норму, пыхтя и ругаясь, тащил целую кипу бумаг на свой стол. Все-таки решится написать за Слингби отчеты о прошедшем их задании. Ведь он даже не догадывается, что Спирс заставляет Эрика переписывать все отчеты под его строгим и чутким руководством. Но, как не посмотри, они просто замечательно дополняют друг друга. И вообще идеально подходят друг другу. Теперь, кажется, понятно, почему Уильям чувствовал себя первой свахой мира шинигами когда подписывал приказ о назначении Эрика учителем неопытного Алана.

Ти Спирс нехотя поднялся с кровати, так как время неумолимо бежало вперед, не собираясь останавливаться ни на секунду. Морально он уже настроил себя на работу и готов был выполнять обязанности начальника отдела, а так же воспитателя детского сада номер пять. И вот спустя полчаса он подошел к заветной двери, которая вела в тот самый страшный кабинет, в котором всегда творился весь выше перечисленный дурдом. Не глядя, он резко повернул ручку двери. Все так же не глядя, вошел в кабинет, начиная свою излюбленную поучительно-приветственную речь. Довели все движения до автоматизма. Даже речь.
- Рональд Нокс! Я думаю, вы в курсе, что сегодня последний день сдачи отчетов за прошедшие две недели. Грелль Сатклифф! К вам это тоже относится. И прекратите подавать дурной пример Ноксу. Мне надоело вылавливать его по коридорам и возвращать секретаршам элементы одежды, которые у них любезно одолжил диспетчер Рональд, якобы для благих целей. Эрик Слингби, будьте добры писать и исправлять свои отчеты самостоятельно. Алан Хамфриз, зайдете ко мне в кабинет через пятнадцать минут. Для очень серьезного разговора. И…- продолжительная пауза – Черт подери, почему тут так тихо!? – А в кабинете и правда была ужасная тишина. То, чего так долго добивался Уильям, почему-то теперь пугало его. Ну не сразу же им всем перевоспитываться! Это большой стресс для нервной системы. Однако на лице сурового начальника не было и тени удивления или любой другой эмоции. Он пробежался взглядом по кабинету и пришел в тихий ужас. Рональд, Грелль, и две девушки из отдела секретарей, сидели в первой части кабинета. Во второй расположился Алан. Сердитый и смущенный, он пытался зарыться с головой в документы, дабы никто не видел его лица. И вообще он чувствовал себя хомяком, который в панике ищет норку и не может найти. Себе под нос он все время что-то бормотал. Что-то вроде «Убить Эрика». В третьей же части кабинета сидел Эрик, за своим рабочим столом. Он старательно портил листик с собственным отчетом, подвергая его жестоким мучениям: комкая, распрямляя и вырисовывая какие-то странные узоры. Вид у него был растерянный. И… запуганный?

На вопрос Уильяма откликнулись жнецы первого сектора кабинета. Они махнули своему начальнику руками, приглашая в свою теплую компанию. Ну, что уж тут поделать? Чувство любопытства сегодня было сильнее и оно победило.
- Ну и? Что тут за апокалипсис прошелся?
- А вы не в курсе, Уильям-семпай? У нас тут Чрезвычайное Происшествие районного масштаба!
- Рональд! Это звучит совсем не романтично. У нас тут вопрос высокой и запретной любви между двумя Богами Смерти. Аааххх…
- Грель-семпай! Прекратите так громко разговаривать! – злобно прошептал Рональд, краем уха уловив звук ломающегося карандаша в руках Алана. – Давайте я все расскажу по порядку. Ведь это я все видел и слышал своими глазами и ушами. Только тише. Не охота попасть под горячую руку…
- Эрика Слингби?
- Нет, кончено. Алана-семпая… - Рональд боязливо покосился на Хамфриза, который с энтузиазмом продолжал совершать странные ритуалы жертвоприношения над бедными карандашами. Две секретарши, после этого, незамедлительно покинули кабинет. От греха подальше, так сказать. А три сплетника всея отдела так и остались сидеть в потенциально небезопасной зоне. Уильям покосился сначала на Алана, потом на Эрика, который истязал листок бумаги своими художествами. Этой славной парочке жнецов явно было неловко находиться в этом помещении. Тут явно что-то произошло. Что-то жутко интересное. Ну, или, просто жуткое. Но все равно интересно же!
- Ну, так вот… - продолжил Нокс. – Прохожу я вчера по коридору, мимо нашего кабинета. А там…

-Начало рассказа-

- Ай. Вот блин… Почему именно сейчас-то? Как неудобно, ужас.
- Что случилось, Алан?
- Эрик… ну… тут такое дело… В общем…. - пауза - …вот.
- Интересно. И ты никак с этим не можешь справиться сам?
- Если честно, то я этого никогда не делал. Это впервые случилось, я даже не знаю.
- Ну, я заметил…
- А? Ты что-то сказал?
- Я говорю, давай помогу тебе. Уж у меня в этом большой опыт, верь мне

А в это время мимо кабинета пролетал Рональд Нокс, которого вышвырнул Спирс из своего кабинета, дабы это чудо природы и наставлений Сатклиффа, написало, наконец, отчеты. И как главный сплетник всея отдела, он не мог упустить такой момент и не подслушать. Это как-то непрофессионально что ли. Поэтому услышав лишь обрывки диалога, юноша буквально прирос ухом к двери, замерев в ожидании. На счастье всех жнецов – у них не было в дверях замочных скважин.

- Ну… я даже не знаю. Мне неловко просить тебя об этом.
- Да ладно тебе, все в полном порядке. Я с радостью тебе помогу.

- Еще бы… - пробормотал себе под нос Нокс.

- А? Эрик, ты ничего не слышал?
- Нет, ничего не слышал. Ты давай, повернись уже. Помогать буду.
- Ну, ладно. Только ты это… аккуратнее. Не порви ничего случайно.
- Я попытаюсь…

И после таких многообещающих реплик настали мучительные десять минут молчания. Нокс, теперь уже точно приросший ухом к двери, пытался услышать хоть какой-то отголосок компрометирующих звуков. Он не мог уйти просто так. Посреди такого веселья. Народ имеет право знать всю правду обо всех и во всех позах. И никакой личной жизни ни у кого просто и быть не может. Никаких тайн. Разве это не чудесно? Немного разочаровавшись в этой сладкой парочке шинигами, Рональд уже собирался уйти, как тишину порезал недовольный выкрик Алана.

- Ай! Эрик! Я же просил быть аккуратнее.
- Прости-прости, я случайно. Перестарался немного.
- Это уже пятый раз случайно, да? Не верится мне.
- Если честно, то шестой, угу.
- Знаешь, мне кажется, что ты только хуже делаешь. Ты точно умеешь это делать нормально?
- Конечно, умею! Что за вопросы такие!? Просто у меня практики давно не было. Сейчас все будет хорошо.
- Надеюсь на это.… Ай! Ну, что опять?
- Так… секунду, сейчас только вспомню, куда это надо всунуть. Подожди еще немного.
- Тааааак… Значит, ты еще и не помнишь что и куда надо всовывать? Ну, все… я попал.
- Хватит паниковать, сейчас все будет хорошо. Ты главное расслабься и тогда все само пройдет.
- Расслабишься тут, когда с тобой такое вытворяют.
- И вообще! А ну помолчи и не ерзай на месте, ты только усложняешь сам процесс.
- Хватит, давай закончим это дело побыстрее.
- Стой, Алан, стой! Не двигайся!...
Минутная тишина.
- Эрик…
- Да, Алан.
- И что это было?
- Ну… как тебе сказать-то. Кажется, он застрял немного…

Рыжее нечто за дверью валялось на полу в беззвучном приступе истерического смеха.
- Эрик-сан, вы жжоте

- Как это застрял!? Ты что, с ума сошел, Слингби!? И что мне теперь вот с ЭТИМ вот делать?
- Расслабься ты и не нервничай, я попробую вытащить.
- Попробуй только… ай, Эрик!... аххх…
- А…Алан…

- Ну, нифига ж себе… прям в кабинете. Интересно на чьем столе?

- Знаешь, вот сейчас я определенно что-то слышал.
- Это нервное, скоро пройдет.
- Ну, как дела там?
- Крепко застрял. А все это потому что ты меня не слушался и дергался.
- Значит, это я виноват, да!? А кто мне гарантировал помощь в этом неловком деле? А кто сказал, что у него очень большой опыт? Я что ли!?
- Да стой ты, Алан! А то еще больше застрянет, и я вообще его не вытащу. И запутается еще больше к тому же.
- Эрик. Ну как я с этим ходить-то буду? Это как минимум неприлично! Вытаскивай, давай быстрее, больно же!
- Да я пытаюсь! Его как будто клеем намазали.
- Слушай, может, за мылом сходим?
- А? За мылом? Ну и как мы так выйдем? И все… я сдаюсь, Алан.
- Эрик?
- Не умею я этого делать! Совершенно не умею! Я даже свой никогда не развязываю. Думал, что получится что-то нормальное, а получилось как всегда.
- Да ладно тебе. Похожу уже так до конца дня. Не думаю, что кто-то заметит.

- А вот я бы заметил.

- Алан, а вот теперь и я что-то слышал. Кажется это за дверью, идем посм… - Минутная пауза. Затем громкий удар по столу. Скорее всего, Алан сорвался и стукнул по столу кулаком. Не выдержал, бедный. – Ой… кажется порвал немного.
- Э… Эрик… Знаешь кто ты?
- Твой дорогой и любимый друг, которого ты не будешь убивать?
- Неправильный ответ… ТЫ ТРУП!

После этого многообещающего выкрика, Рональд сорвался с места и побежал туда, куда глаза глядят. А глаза глядели в кабинет к Греллю. Надо же было рассказать кому-то свежую и горячую новость о личной жизни двух жнецов. Вслед за Рональдом из кабинета выбежал Эрик. А за ним бежал свирепый Алан, сжимающий в руке две оторванные пуговицы с рубашки. На шее у него был повязан официальный галстук. Правда, повязан как-то странно. Как будто его намеренно скомкали и запутали в черный клубок. Пока Эрик бежал по коридорам, он успел обронить свои часы, в которые был вплетен небольшой кусочек черной ткани с галстука Алана. Жаль Рональд ничего этого не видел. И на следующее утро весь департамент публично обсуждал интимную жизнь Эрика и Алана. Со всякими там застреваниями и запутываниями.

-Конец рассказа-

- Вот так все и было, Уильям-семпай! - Закончил свой душещипательный рассказ Рональд, завершив, наконец, яростно жестикулировать руками и изображать предполагаемую сцену в кабинете.
- На столе... в кабинете... в закрытом кабинете... ахи и вздохи...
- А вот со мной ты такого делать не хочешь! Уилли! Почему все достается каким-то там серым мышкам!?
- Да не было ничего такого! - не выдержал обиженный "мышка" по фамилии Хамфриз и, поднявшись со стула, с силой ударил рукой по столу. К слову: рука осталась недовольная таким обращением и мгновенно же заболела, выражая протест. А стол и вовсе жалобно скрипнул и немного покосился, обещая повалить документы, которые лежали на краю, на пол - ЭТО ВСЕ ГАЛСТУК БЫЛ!
- Так это вы... с галстуком там?...
И где-то там, в темном углу, было слышно, как Эрик, с горя, горячо поприветствовал лбом свой рабочий стол.
- Эрик Слингби. Я даю вам на сегодня отгул. Идете домой, развязываете свой галстук и учитесь его нормально завязывать. Чтоб никаких… эмм… застреваний не было.
Алан Хамфриз, а вас я попрошу заглянуть ко мне в кабинет. Будем учиться самостоятельно… кхм… завязывать галстуки. А то балаган мне тут устроили. Вот ведь…
А что до вас, Рональд Нокс… а… а куда он делся?
- Кто знает… - Ехидно пробормотал Эрик, многозначительно поглядывая на открытую настежь дверь. И, правда. Кто знает, что он может рассказать всему отделу про Уильяма и его частные уроки по завязыванию галстуков. Осознавая всю серьезность произошедшего, Ти Спирс судорожно сглотнул. «Кажется, теперь я попал…»

@темы: other, Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

по просьбе одного замечательного человечка

[Ятен ака Оно Сатоши]

Альтернативный взгляд ситуации из прошлого фанфика
Название: Один день из жизни. Альтернатива
Автор:  Ятен (Старлайт)
Бета:  Tegeirian огромное спасибо тебе
Жанр: закос под юмор
Персонажи/пейринг: намек на пейринг Алан/Эрик. Вскользь упоминаются Уильям и Грелль
Рейтинг: какой тут может быть рейтинг
Дисклеймер: ни на что не претендую. только на сюжет
Саммари: на этот раз повествование идет от имени мозга Алана. А именно как прошел один из дней Хамфриза.
Статус: закончен
Размещение: а это вообще кому-нибудь надо? если да, то только с указанием автора.
От автора: прошу прощения за этот бред. Автор очень старался. И вот, что вышло. Тапочками сильно не кидаться.

Очередной рабочий день. Светит солнце. Алан Хамфриз, пора вставать. Да, правильно. Теперь надо послать импульсы телу, чтобы ты смог встать. Что это ты такой довольный с утра? А, тебе приснился Эрик. Мне вот интересно, а какая часть тела думает о нем? Меня эта личность привлекает только как хороший собеседник и напарник. Ладно, иди уже в душ.
Ах, прохладная вода действительно расслабляет. Даже думать не хочется. Черт, о чем я вообще говорю? Так, все, хватит с нас душа, одевайся и иди на кухню завтракать. Поскольку с утра много есть вредно, то сейчас больше всего подойдут чай и два бутерброда. Хотя это и не очень сытно. Как же быстро ты, однако, ешь. В общем, мой посуду за собой и отправляйся на работу, тем более что есть договоренность о встрече со Слингби. Поэтому лучше используй портал.
Отлично, мы на месте. А вот и тот, кто нам нужен. Эй, какого черта, ты смущаешься и нервничаешь? Не иначе как твое милое сердечко тут замешано. Ладно, говори пока, о чем хочешь, только, как придем в кабинет, садись сразу за работу.
Слушай, Хамфриз, ты решил утомить меня раньше, чем начнешь работать? Какого шинигами, ты всю дорогу разговаривал с ним о работе? Можно же было выбрать другую тему для беседы! И в последнее время уж слишком часто во мне появляются твои мысли об Эрике. Мне это не нравится. Ну вот, опять мысли о Слингби. Похоже, что действительно здесь замешано твое сердце. В общем, давай уже работать.
Отчеты, отчеты, отчеты. До чего же скучное это занятие, но требует такого внимания и сосредоточенности. Я сказал сосредоточенности! Какого ты постоянно бросаешь взгляды на Эрика и при этом еще смущаешься? Выйди и успокойся. Не побежал, а пошел! И откуда возникла мысль спрятаться в туалете? Явно эту идею подал тебе не я. В общем, давай успокаивайся и возвращайся к работе.
Гм, похоже, приятель, ты ввел своего напарника в ступор своим побегом. Надо бы извиниться. Мда, не успел я тебе напомнить, что обращаться к нему надо на «ты» и уж тем более без «сан». Радует то, что долго сердиться он не может. В общем, сядь ты уже за работу и не отвлекайся. Может, прекратишь коситься на Эрика! Надоел! У тебя работы выше крыши. Ей и займись. Бог мой! Ты еще и краснеешь при этом! Ну сколько можно! Ой, как громко. Что это? А, вот только тебя тут и не хватало, ошибка природы. Уберите его отсюда кто-нибудь. Оно меня напрягает. Мы-то откуда знаем, куда пропал Нокс? И уж нам тем более не интересно то, что твой «Уилли» не обращает на тебя внимания. В общем, пусть Эрик с ним разбирается, а ты давай работай дальше. И я уже забыл об этом нечто, непонятно какого пола. Кстати у тебя в глазах-то еще не плывет от такого количества отчетов?
Не прошло и полгода, как эти бумажки закончились. Теперь можно нести все это к Ти Спирсу. Ошибок в отчетах нет, так что все как всегда отлично. Не всем дано иметь такой мозг, как я. А все благодаря твоим стараниям, Алан. Ну, как я и предполагал. Ни одного замечания и всего пять минут в кабинете шефа. Только вот отдыха не получится. Уильям отправляет на сбор душ. Вместе с Эриком. Ну, значит, будет не так скучно. Тогда топай, давай обратно в ваш кабинет и скажи напарнику об этом. Мда, похоже, он не слишком обрадовался перспективе носиться за душами. Ведь за этим последуют новые отчеты. Теперь еще и Слингби на тебя как-то странно посмотрел, но ты, видимо, не придал этому значения. И мне кажется, что зря. Не забудьте ваши косы, книги смерти, ну и ваши головы, чтобы думать.
Черт, я уже сбился со счету, сколько уже душ собрано. Знаю, что много. И честно говоря, я как-то немного устал. Алан, ты чего спотыкаешься на ровном месте-то? Я не хочу, чтобы меня сейчас сотрясло об мостовую. Так, а почему мы перестали падать? А, понятно. Тебя поймал Эрик. Вместо того чтобы вновь краснеть, лучше бы сказал ему спасибо. Стоп, а этот-то чего засмущался? Парни, я вам поражаюсь! Хамфриз встань уже на свои ноги, а то ты хорошо устроился в объятиях своего напарника! Вам вообще работать надо. Ну, наконец-то, вспомнили о работе. Кстати, сегодня что-то уж слишком много смертей.
Хозяин, а сколько хоть времени-то сейчас? Посмотри-ка на часы. Четыре вечера. И это мы уже работаем четыре часа? Какой кошмар. Кто-то сегодня не пообедал опять. Алан, тебе худеть-то некуда. Скоро весь Департамент начнет откармливать твою тушку. Кожа да кости. Ну, ничего, про ужин я тебе напомню. Ведь осталось всего пару часов до конца рабочего дня. О, вот и последняя душа на сегодня. Можно возвращаться обратно в Департамент и начать писать отчеты по собранным душам. Мда, не часто встретишь шинигами, который любил бы работу до такой степени, до которой любишь её ты.
Ура, наконец-то рабочий день окончен. Можно расслабиться и не напрягаться. Кстати, предложи Эрику пойти к нам в гости, на ужин. Все равно ведь будешь весь вечер читать. Он согласился, чего и следовало ожидать. Ну, поговори хоть с ним о чем-нибудь. А то тишина даже меня начинает напрягать. Слишком много твоих мыслей вертится во мне. И они явно лишние.
Наконец-то мы дома. Проводи Слингби в гостиную и иди на кухню. Только надо придумать, что приготовить. Думаю, спагетти со свининой подойдут. Но что за импульсы боли направлены ко мне? Твою мать, это же «Шип Смерти». Алан, держись! Не сдавайся! Сердце, давай работай! Давно же не было приступов. Нельзя было расслабляться, точнее, напрягаться сегодня! И ведь это все видит Эрик. Эрик… Интересно, а сколько мы протянем с этой болезнью? Ведь рано или поздно «Шип Смерти» достигнет сердца и тогда наступит конец тому, кто умереть не может. Грустно все это.
Но тебе, похоже, становится легче. Попробуем открыть глаза. Получилось. Я знаю, что ты не хотел, чтобы твой напарник видел твои страдания в моменты приступа. Но ты ведь все равно благодарен ему за то, что он в эти моменты рядом. Поверни голову. Мда, и Эрик вновь с тобой. В его взгляде тревога, но при виде того, что ты очнулся, в нем можно прочитать облегчение. Интересно, а сколько времени прошло? Шесть часов? Похоже, в этот раз мы отделались малой кровью.
А тебе, похоже, приятно, когда Эрик гладит твои волосам. А его слова наполнены глубоким смыслом и искренностью. Похоже, вы оба влюблены, а ты, хозяин, даже сейчас умудряешься смущаться. Забавно это. В этот раз, я не буду взывать тебя к здравому смыслу. Все равно ведь пошлешь куда подальше. Против чувств не попрешь. Поцелуй? Ответь уже на него и не заставляй меня думать сейчас. А то ведь могу передумать и воззвать к совести. Ладно, ребята, делайте, что хотите, только не увлекайтесь.
Ну, в этот раз, сердце, твоя взяла, но я тебе не уступлю. Ведь я – мозг №1 в нашем Департаменте.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

SHK

[Tao_June]

Прошу прощения за столь длительную задержку, мне было немножко не до этого фанфика, хато написалось много других. Но теперь я добралась и до этого, и вот прода, если она ещё нужна! Да, и обещаю со следующим кусочком не тянуть!


Название: SHK
Автор: Tao_June
Жанр: ну, romance, юмор (кое-где), чуть-чуть приключений)
Пейринг: Уильям/Грель, Эрик/Алан, Гробовщик/Рональд (о да!)
Рейтинг: на данном этапе PG-13, а как дальше будет, я ещё сама не знаю)
Дисклаймер: персонажи спёрты у Яны Тобосо и создателей мюзикла, песня и клип -- вот они, родимые video.mail.ru/mail/gaara_m/_myvideo/17.html, отсюда и вдохновение, а окончательно идея сформировалась благодаря вот этому s48.radikal.ru/i121/1102/df/5b0ec5bc9b2f.jpg, и оно также было нагло спёрто, за что я приношу извинения автору!
Саммари: А что, если они-таки создадут бойсбэнд?..
Размещение: а оно кому-то надо? Если да, то вперёд, только ссылки мне!)
Предупреждение: AU, как уже следует из саммари и дисклаймера, а в будущем вероятно повышение рейтинга)
От автора: Вот что бывает, когда музой работает Грель!)) Тапки принимаются!)

DESU!

Вечеринка после шоу удалась наславу. Из актового зала все перебрались в спортивный, специально украшенный по такому поводу и уставленный столиками, перенесёнными сюда из столовой. В дальнем конце зала обнаружился диджейский пульт, а у дальней стены -- шведский стол со всякими вкусностями, большей частью сладкими. Желающие бросились танцевать, многие столпились у стола, разбирая угощение, а за столиками, в основном, заобжимались парочки. Синигами тоже разделились: Грель, едва придя в себя, помчался танцевать и потащил с собой сопротивляющегося Уильяма, они мигом оказались в центре танцпола, окружённые остановившейся, откровенно пялящейся на них толпой, и тут у Спирса уже выбора просто не осталось; Эрик потащил Алана к угощению, расталкивая всех локтями, чтобы раздобыть самые вкусные куски; а Рон куда-то испарился с одной из восхищённо глядевших на него девчонок. Особняком стоял большой стол для учителей, за которым миссис Барнетт всё-таки милостиво приняла ухаживания мистера Друитта, и тот теперь порхал вокруг неё, воркуя, как обкуренный голубок, чем, честно говоря, немало действовал ей на нервы, время от времени вызывая желание опустить ему на голову блюдо с пирожными.
Спустя почти час, выдохшись вконец, Спирс почти силком утащил сопротивляющегося Сатклиффа с танцпола, и они расположились за угловым столиком подальше от всех.
- Ну-у-у, Уилли! Я только начал разогреваться!
- А у меня уже ноги отваливаются. Имей совесть.
- У, вредный ты какой!
- Ещё слово -- и сдам тебя Друитту... - от учительского стола донёсся звон и пронзительный визг. - Когда он крем смоет...
- Фу-ты, ну-ты! - Грель, фыркнув, откинулся на спинку стула, потёр немного ноющую -- он подвернул её во время танца -- лодыжку и уставился на Уильяма уже совсем другим, горящим, довольным взглядом. - Ну-у?.. Ты ничего не хочешь сказать мне, Уилли?..
Спирс вздохнул и, сняв очки, устало потёр глаза. Сатклифф, прдолжая ухмыляться, чуть заметно облизнулся. На танцполе к нему подошла та самая девушка, что кричала когда-то, что не зафанатеет от него, даже если он останется на земле последним парнем, и, извинившись, сама предложила встречаться. Он отказал ей, но не из мести или ещё чего-то в этом духе, а по совсем другой причине...

...Уильяму приходилось туго. Непривычный к танцам, он очень быстро уставал, всё тело постоянно болело, и, конечно, он отставал от других. Видя это, Грель только вздыхал, а потом объявил, что раз сложилась такая ситуация, придётся с этим считаться. И с этого момента сразу после сходки Рон, Алан и Эрик бесцеремонно выставлялись из слингбивского гаража и могли хоть в потолок плевать, только назад раньше чем через час не соваться, а этот час Сатклифф занимался со Спирсом по индивидуальной программе, и тренером он оказался нещадным, Уильям после этих занятий просто падал от усталости -- но оно того стоило.
Когда у него начало получаться, они перестали заниматься весь час без перерыва и стали делать этот самый перерыв -- на пять, десять, а потом и пятнадцать минут. Точнее, прерывался Уильям, Грель же был и впрямь неутомим и продолжал упоённо танцевать. Спирс невольно любовался им, двигался он просто непередаваемо. И, к тому же, несмотря на свою... экстравагантность, Сатклифф был красив, этого отрицать бы никто не смог. И Спирс откровенно любовался им, пользуясь тем, что Грелю всё равно не до него в эти моменты, и он ничего не заметит. В эти моменты ему невольно вспоминалось, как он впервые увидел это недоразумение -- в шестом классе, тогда ещё маленькое, нескладное, неуклюжее, но уже уверенное в себе и категорично настроенное свести всех с ума тем или иным способом. Пожалуй, он и тогда любовался им, этим чертёнком с горящими за яркой оправой очков глазами и копной тогда доходивших только до лопаток необычайно густых алых волос. Неугомонный и развязный, Сатклифф всегда раздражал его, особенно с восьмого класса, когда начал носить каблуки, а его волосы достигли бёдер, но стоило этому несносному созданию не прийти в школу хотя бы один день -- и Спирс становился невнимательным, рассеянным, ни на чём не мог сосредоточиться и ловил себя на том, что ему не хватает этого алого вихря со сладким, певучим голосом. Естественно, самому "вихрю", равно как и кому-либо ещё, об этом знать не полагалось. Да и сам Уильям старался поменьше думать об этом, отмахиваясь от мыслей как от назойливых мух и ругая себя за то, что отвлекается на всякую дурь, когда надо работать.
Однако в этом году ненавязчивые до сих пор мысли стали наглеть, как главный их участник, Спирс стал ловить себя на том, что когда в поле его зрения появляется Грель, он начинает думать о чём-то... совсем не том. Воображение вкрадчиво подсовывало ему такие образы, что воспитанный, культурный Уильям готов был убиться об стену от стыда и ругал себя и своё не в меру разгулявшееся воображение такими словами, которых воспитаннму, культурному человеку, честно говоря, бы знать не положено, но что поделаешь, если вокруг тебя неотёсанная толпа, уши же не заткнёшь.
Он сам толком не знал, зачем пришёл на прослушивание по объявлению Сатклиффа, вступать в группу он в тот момент не собирался никаким боком, несмотря на увлечение музыкой. Возможно, ему просто хотелось удостовериться, что Нокс прав, и Сатклифф -- посмешище, тем самым раз и навсегда разогнав идиотские, донимавшие его мысли. Но тот танец и... тот воздушный поцелуй... Позже он не раз ругал себя на чём свет стоит за такую реакцию, а его лицо при воспоминании о том моменте словно посмеивалось над ним, краснея снова. Когда Сатклифф заявил, что будет заниматься с ним наедине, Спирс подавил тяжёлый вздох, оставаться надолго наедине с этим авантюристом было чревато, мало ли, что опять полезет в неугомонную -- гормоны, понимаете ли! -- голову. Но выбора у него не было, и потом, дело превыше всего, раз уж он в это впрягся.
И вот во время этих перерывов он каждый раз сидел так, погрузившись в свои мысли и надеясь, что Сатклифф не узнает, о чём он думает. Был в этих индивидуальных тренировках свой плюс: он уставал настолько, что у его воображения просто не хватало сил на мненужные образы. Однако был и минус: теперь, когда он столько времени проводил с Грелем наедине, мысли стали переходить к действительности. Его тянуло к Сатклиффу. В их возрасте это нормально, а вопросы сексуальной ориентации Уильяма никогда особо не волновали, идиотские предрассудки вообще были ниже его достоинства. На самом деле, ему, быть может, ничего не мешало и попробовать, но при одной мысли о том, как Грель отшивает его, а потом издевательски смеётся над ним, хотелось утопиться. А в таком исходе он почти не сомневался.
В тот день Грель загонял его почти до обморока, полчаса без перерыва отрабатывая самую сложную часть танца, почему-то он упорно хотел, чтобы Уильям её освоил, утверждая, что у Спирса талант, и он это сможет. Когда ему, наконец, милостиво разрешили передохнуть, Уильям буквально рухнул на стул у стены, ноги и плечи болели нещадно. А Сатклифф принялся, как ни в чём не бывало, кружить по гаражу, ему для этого даже не нужна была музыка.
- Слушай, - Спирс не выдержал, устало потирая веки под очками. - Ты когда-нибудь вообще отдыхаешь?
- Отдыхать скучно! - сообщил этот садомазохист, крутясь вокруг своей оси, потом вдруг, не прекращая танца, приблизился к стулу, на котором сидел Спирс, обошёл его, останвился сзади и склонился над ухом Уильяма, обдав горячим дыханием и запахом духов -- что-то из ароматных трав. - И тебе ведь нравится, правда?..
Уильям вздрогнул, а Грель уже отошёл и снова кружился в центре гаража, прикрыв глаза от удовольствия. В этот раз он танцевал что-то грациозное и... нежное, что ли, прямо противоположное тому, что готовил для группы; вихрь алых прядей, спускавшихся теперь аж до колен, взвивался вокруг него и окутывал как языки пламени. Чертовски красиво и чертовски... мысли Спирса опять пошли не в том направлении. И не только они.
Он практически не отдавал себе отчёта в том, что делает, когда встал и подошёл к Грелю сзади; Сатклифф казался сейчас таким лёгким и хрупким, что его невыносимо хотелось прижать к себе -- что Спирс и сделал, уткнувшись лицом в нежную шею и поняв, наконец, чем он пахнет: мята и горький миндаль. Грель замер, но отталкивать его не спешил, и это придало уверенности, Уильям развернул его к себе лицом. На него слегка насмешливо взглянули жадно горящие глаза, на губах Сатклиффа, подкрашенных лёгким блеском, блуждала полная предвкушения усмешка.
- О, ну неужели же наш Ледяной Уилли, ярый борец за дисциплину, сейчас поцелует главного школьного смутьяна?..
Бесстыжий шёпот отбросил последние сомнения; Грель старался сохранять свою обычную развязность, но его волнение выдавали слегка подрагивавшие руки. Спирс не стал отвечать, а просто, вздохнув, сделал это, притянув его к себе, и тёплые, изящные ладони с накрашенными красным лаком ногтями легли ему на плечи. Блеск на губах Сатклиффа имел привкус вишни, Уильям снял его оттуда весь кончиком языка, прежде чем проникнуть в приглашающе приоткрывшийся рот.
Когда он заставил себя оторваться от Греля, тот продолжал усмехаться, но уже без насмешки, а с крайне самодовольным видом.
- Догло же ты решался это сделать... - лёгкая язвительность во вкрадчивом голосе. - Верчусь тут перед тобой так и этак, а толку... Я уже думал, придётся всё-таки самому...
Уильям слегка одурело покачал головой. То, что произошло сейчас, не совсем укладывалось у него в голове, от Сатклиффа можно было ожидать чего угодно, но такое... Он с трудом верил, что сейчас действительно сорвал с этих губ не просто невозможно сладкий поцелуй, а... первый!
- И откуда в тебе столько бесстыдства?
Грель фыркнул, продолжая обнимать его за шею.
- Ну, не всем же быть такими белыми и пушистыми, как Хамфриз! А потом... - его голос опять стал вкрадчивым, а в глазах появилась озорная насмешка. - Если бы я не был таким, ты бы и не обратил на меня внимание, ведь так?
Спирс молча кивнул, что правда, то правда. А для него самого этот поцелуй тоже был первым, он опасался издевательств и насмешек ещё и поэтому. Как оказалось, опасался свершенно зря. Грель приподнял его руку и посмотрел на часы у него на запястье.
- У нас есть ещё чуть больше двадцати минут... У тебя уже хорошо получается, так что предлагаю десять из них посвятить другой тренировке... что скажешь?..
Уильям глубоко вздохнул. Ему совершенно не хотелось ни выпускать Греля из объятий, ни отпускать его вообще, нескладный, неуклюжий чертёнок, сейчас превратившийся в прекрасный цветок, наконец-то принадлежал ему, сейчас, в эти моменты, и ему совсем не хотелось его кому-либо отдавать.
- Уверен, что тебе оно надо? - тихо. - Я же потом тебя вообще не отпущу.
- Хо-о! - пропело это чудо. - Да ты, оказывается, собственник! - усмешка сменилась ласковой улыбкой. - Если бы ты не так старательно отводил от меня взгляд, то, может быть, заметил бы, что я ещё с шестого класса на тебя смотрел, едва ли не с первого же дня...
Сердце Спирса словно подскочило куда-то к горлу, дыхание сбилось, и он судорожно сглотнул, чувствуя, как окончательно растворяется в этих сияющих не хуже чем в день основания группы глазах.
- Мой Уилли...
Это было последней каплей.
...а про танцы они благополучно забыли.

...- Ну-у-у-у?.. - этот лис почти склонился к нему через стол, прожигая нетерпеливым взглядом.
Спирс вздохнул.
- Это обязательно?
- Уилли! Сегодня День Любви! Ты же, вроде, не любишь нарушать правила!
- Да, но... Не при всех же...
- А кто на нас смотрит! И потом, скажи ещё, что стесняешься...
- Нет, конечно...
- ...или меня стесняешься!
- Ты с дуба головкой упал?!
- Тогда в чём проблема?
Уильям ещё раз вздохнул.
- Просто я не понимаю, в чём смысл этого дурацкого дня, как будто всё это нельзя сделать в обычное время!
- Боже, какой ты зануда! И что только меня в тебе привлекло! - Грель закатил глаза, потом порывисто встал и уселся к Уильяму на колени. - И вот только попробуй, спихни меня!
Уильям пробовать не стал. Вместо этого он вздохнул третий раз и извлёк из кармана накинутого на плечи пиджака золотой кулон на цепочке. Кулон имел форму свернувшегося котёнка с рубинчиками вместо глаз и красной ленточкой на шее, завязанной бантиком, в центре которого поблёскивал ещё один маленький рубин. Красиво и нежно. Грель приметил его в магазине ещё в тот день, когда подбирал им всем костюмы, едва не взвыл, увидев ценник, и четверо друзей долго в восемь рук оттаскивали его от витрины. Тогда же Уильям и купил его под шумок, денег ему жалко не было, и подарок ждал своего часа.
Увидев украшение, Сатклифф чуть сам не свалился с его колен.
- Уилли!!! Это же... Но... Как... Когда...
- Да тогда же, - Спирс невольно усмехнулся, глядя на это одуревшее от радости лицо. - Пока ты был занят тем, что втолковывал Ноксу и Слингби, какие они бесчувственные чурбаны...
- Уилли, я тебя обожаю!!!
Уильям, не удержавшись, чмокнул его в смеющиеся губы, потом расстегнул цепочку, и Грель приподнял волосы, позволяя надеть её на него. А после этого Уильям поцеловал его уже по-настоящему, действительно наплевав на всех, кто мог их увидеть.
- Ого, наш малютка Уилли нашёл себе подружку!
При звуке этого внезапно раздавшегося над ними язвительного голоса Спирс вздрогнул и медленно отстранился от Сатклиффа; Грель с удивлением смотрел, как проступает резкая неприязнь на его лице, а глаза становятся похожи на ледяные кинжалы.
- Ну, и какая нелёгкая тебя принесла? - зубы Уильяма были стиснуты так, что слова казались слегка шепелявыми.
Ответом ему стало надменное фырканье.
У их столика стоял старший брат Спирса Клод, уже учившийся в коллежде. Раньше Грель видел его всего один раз, когда машина Уильяма сломалась, и к дому Слингби его подвёз Клод, отказавшийся предоставить ему свою, но согласившийся поработать извозчиком; уже тогда было заметно, что они хорошо на ножах, Клод не упускал случая подколоть Уильяма и поиздеваться над ним, а тот отвечал ему глубоким презрением и тихой ненавистью. Внешне братья очень походили друг на друга, только Клод был немного выше и волосы, в отличие от педантичного Уильяма, не прилизывал аккуратно назад, так что они слегка торчали у него в стороны. Он тоже носил очки, но не в такой строгой оправе. И взгляд, которым обвели его из-за узких стёкол сощуренные, хищные глаза, Грелю совсем не понравился.
- А хороший у моего братишки вкус, - плотоядная усмешка тоже отнюдь не внушала доверия, равно как и слегка шипящий, похожий на змеиный голос. - Такую куколку отхватил! Завидую, завидую...
Глаза Уильяма опасно потемнели. Грель редко видел его таким, и в последний раз, когда Уильям так смотрел, несчастный, доведший его до этого состояния, был буквально размазан по стенке.
- Какого дьявола ты здесь забыл?
Голос тоже не предвещал ничего хорошего, он стал слишком спокойным, а это напрямую говорило о том, что жажда убийства поднялась в Уильяме градусов этак на тысячу.
- Как вежливо, мой братик прямо образец учтивости! - Клод хмыкнул и повернулся к нему. - Вам просили передать, - на стол перед Уильямом шлёпнулся узкий коричневый конверт. - Надеюсь, Ваши Величества не отрубят мне голову, если там что-то плохое? - этот голос так и сочился ядом.
- Провались в преисподнюю, Клод! - Уильям почти прорычал это, прожигая брата таким взглядом, что любой другой уже упал бы в обморок, но Клод только хмыкнул и снова повернулся к Грелю, разглядывая его так откровенно непристойно, словно хотел раздеть взглядом; Грель передёрнулся от отвращения.
- Люблю таких милых мальчиков... - острый язычок бесстыже облизнул искривлённые в усмешке губы. - Спорю на что угодно: ты та ещё сладенькая конфетка, иначе бы мой братец на тебя не запал... Осторожнее, Уилли! - усмешка стала совсем нехорошей. - Смотри, как бы его у тебя кто-нибудь не увёл...
Рука Клода потянулась к Грелю, тот инстинктивно дёрнулся, но на полпути эта рука столкнулась с другой, ударившей по ней с такой силой, что она метнулась в сторону, и Клод даже поморщился. В гневе Уильям вскочил на ноги, при этом невольно сбросив с себя Сатклиффа, который успел ухватиться за стол и не упасть; его лицо стало теперь совершенно белым, а взгляд, устремлённый на Клода, был полон ледяной ярости.
- Только посмей, - его голос был абсолютно спокоен, но каждое слово словно вколачивало в пол. - Тронешь его хоть пальцем -- я возьму первый попавшийся инструмент и порежу тебя на кусочки, медленно и аккуратно.
Клод даже слегка офигел, таким он своего брата тоже ещё не видел. Потом к нему вернулась прежняя ядовитая язвительность, и он тихо фыркнул.
- Ну надо же! Братишка-то, видать, всерьёз втюхался, растёт! Ладно, воркуйте дальше, моё почтение, короли...
Он удалился под тяжёлым взглядом брата, который, как только его спина скрылась в толпе, рухнул обратно на стул. Его колотило. Клод всегда доводил его и был ему противен, ещё с детства, но это уже... При одной мысли о том, что его братец может протягивать свои грязные руки к Грелю, Уильяму становилось дурно.
- Я убью его... - процедил он сквозь зубы.
- Уилли... - Грель осторожно вернулся к нему на колени, поглаживая по лицу и волосам, - Уилли, не надо... Он не стоит этого... Не обращай внимания и всё...
Спирс взглянул на него и крепко прижал к себе.
- Я знаю этот его взгляд и эту усмешку. Он так смотрит и усмехается, когда... - его передёрнуло, - ...открывает охоту. Чёртова похотливая тварь. Он наверняка попробует добраться до тебя, уж я его знаю! - он, не сдержавшись, стукнул кулаком по столу. - Фарш сделаю...
Грель, вздохнув, уткнулся ему в шею.
- Да, не повезло тебе с братом...
- Не то слово...
- Не волнуйся, Уилли. Он противен мне до такой степени, что единственное, что он сможет от меня получить -- это лужу блевотины на свои туфли.
- Конечно. Потому что потом я, как уже упоминал, сделаю из него фарш.
Грель поднял голову и посмотрел ему в глаза.
- А ведь ты и правда меня любишь...
Спирс молча кивнул. Да, он любил своего маленького чертёнка, и, чёрт возьми, Клод мог сколько угодно издеваться, ему, с его поганой натурой, всё равно этого не понять.
- Я тебя тоже очень люблю. Так, что даже страшно.
Грель, поёрзав, уютно устроился у него в объятиях, и Уильяму внезапно стало тепло и хорошо. Да пошёл он, этот Клод! Сегодня День Любви, и никакия вонючая куча мусора им его не испортит! Он снова поцеловал Греля, продолжая прерванное, и внезапно подумал, что не такой уж этот день и дурацкий.

@темы: other, Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Maetel]

overtime

снова он

P.S.

По инерции в облаке света
Неживые шагают тела.
Выдыхаю воздух согретый,
Но я слабый источник тепла...
(с) Fleur

@темы: art, Eric Slingby

---

[Tanya56]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Миник )))

[Шушь]

Название: Без оного
Автор: Шушь
Бета: нет.
Жанр: юмор
Персонажи/пейринг: Эрик/Алан.
Рейтинг: R
Дисклеймер: не мое и не надо
Саммари: Эрик увидел Алана в платье. Удивился...
Статус: закончен
Размещение: только с указанием автора и откель взято.
От автора: бред, стеб, шутка юмора

- Эрик, как ты мог?!!!
- А? – тупо сказал Слингби, уставившись на прелестное создание в кремовом платье и белом чепчике.
- Как ты мог так поступить?! Отвечай, когда я тебя спрашиваю! – создание сердито топнуло ногой, и Эрик наконец опознал в хрупком чуде Алана. Злого, как тысяча чертей, Алана.
И такого восхитительно нежного, воздушного в пышном шелковом платье…
- Алан…
- Немедленно отвечай!
- Алан, почему раньше ты никогда не надевал платьев?
Юный жнец вылупился на партнера так, словно тот превратился в Т. Спирса.
- Ап… ты… ну… - еле выдавил юноша и попятился от внезапно сбрендившего напарника, забыв от нервного потрясения, что одет в длинную юбку. Хамфриз зацепился каблуком за подол кринолина, замахал руками, пытаясь ухватится за воздух, и повалился на спину, пребольно приложившись об пол. Косточки корсета безжалостно впились в бока и спину.
- Алан… - глухо выдохнул Эрик, нависая над извивающимся в безуспешных попытках встать юношей.
- Помоги мне!
Глаза Слингби хищно загорелись, и он неторопливо стянул перчатки.
- Какой ты красивый, - хрипло прошептал Эрик. В тот же миг Алан с ужасом ощутил горячие ладони жнеца на своих ногах. Точнее, руки Эрика заскользили вверх-вниз по шелковым чулкам, а затем, к вящему шоку юноши, Эрик поднялся, подхватил Алана и забросил на плечо.
- Пусти сейчас же! – гневно затрепыхался Алан.
- Нет уж, теперь ты моя добыча, - проурчал Слингби, стремительно удаляясь от всеобщей свалки в зрительном зале.
- Пусти! Поставь меня на пол! Прекрати! – вопил Алан, колотя кулаком по спине напарника. – Что ты себе позволяешь! Ааиий?!!
Хлопнула дверь. Они, видимо, оказались в гримерке какой-то примадонны, потому что Эрик легко сбросил хрупкого Алана на широкую алую софу и беззастенчиво задрал на нем юбку. После чего едва смог увернуться от пинка каблуком в челюсть.
- Панталончики… - промурлыкал Слингби, поймав лодыжки Алана. – Шелковые… и кружевные подвязки… ммм…
Алан в ответ залился жгучей краской, особенно когда Эрик исчез из поля зрения, потому что поднырнул под кринолин и принялся осыпать поцелуями ноги Хамфриза – гладкий промежуток между кружевными оборками панталон и круженными же подвязками чулок.
- Эрииик… - еле пролепетал Алан, лихорадочно собирая мысли в кучку. – Эрииик… ты дверь закрыл?!
Вообще-то он хотел спросить, как Слингби мог собирать невинные души, но получилось что-то совсем не то. Партнер, окончательно утратив стыд и совесть, ласкал ладонями ноги Алана. Губы Эрика горячо прикасались к коже, и Хамфризу пришлось закусить губу, чтоб не издавать компрометирующих звуков. Наигравшись вволю, Эрик расстегнул пуговку, удерживающую кринолин и без колебаний вытряхнул из него Алана.
- Что ты делаешь?! – очнулся юный жнец. Слингби отбросил изделие из китового уса в сторону и облизнулся.
- Ах ты мой сладкий, - пробормотал он. Спустя секунду Алан ощутил прикосновение к панталонам. Точнее, к тому, что было под панталонами.
- Эрик! – взвизгнул юноша, обреченно дергаясь. – Прекрати сейчас же!
- Ну уж нет. Почему ты раньше никогда этого не надевал? Тебе так идет, - мурлыкал Эрик. – Ммм, шелковые… такие нежные…
Алан, побившись еще немного, наконец сдался. Толку-то? Все равно вырваться из рук Слингби он не сможет… и не хочет… и вообще…
Рон очумело носился по запутанным коридорам Оперы. Шеф поручил ему разыскать неведомо куда запропавших Эрика и Алана, и Нокс уже много раз проклял архитектора, построившего этот лабиринт Минотавра. Наконец Рональд выскочил в коридор с какими-то дверями, наверное, это были гримерки. Из-за одной двери доносились столь интригующие звуки, что главный сплетник английского отдела просто не смог пройти мимо. Он подкрался к двери, сперва приложил ухо к замочной скважине, затем чуть приоткрыл дверь, поперхнулся, покраснел, как помидор, и тут же захлопнул все обратно. Привалившись спиной к теплому дереву, Рональд лихорадочно соображал, что и как соврать начальству, когда оное явилось пред светлые очи жнеца самостоятельно.
- Нокс, вы нашли их?
- Дааа, - проблеял юноша, вцепляясь в косяки.
- Они там? – Спирс кивнул на дверь.
- Нет! То есть да! Но вам туда нельзя!
- Почему? – нахмурился босс.
- Потому что!
- Рональд Нокс, это не ответ!
- Ну заняты они, заняты! Там это… Алан Эрика на путь истинный наставляет…
Брови Спирса поползли к прическе.
- Каким это образом?
Нокс вздохнул.
- Самым доходчивым из всех возможных…

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Ятен ака Оно Сатоши]

Название: Один день из жизни
Автор:  Ятен (Старлайт)
Бета: нет. но если кто-нибудь возьмется отбетить это, буду рад
Жанр: закос под юмор
Персонажи/пейринг: намек на пейринг Алан/Эрик. Вскользь упоминаются Уильям и Грелль
Рейтинг: какой тут может быть рейтинг
Дисклеймер: ни на что не претендую. только на сюжет
Саммари: повествование идет от имени сердца Алана. А именно как прошел один из дней Хамфриза.
Статус: закончен
Размещение: а это вообще кому-нибудь надо? если да, то только с указанием автора.
От автора: прошу прощения за этот бред. Автор написал второй в его жизни фанфик и первый по этому фэндому. Так что тапочками сильно не кидаться. Автор честно очень старался. хоть и писал в два часа ночи

Эх, какое прекрасное утро! Солнышко светит. Эй, Алан, просыпайся уже! О, вот молодец. Теперь быстро в душ, завтракать и вперед на работу. Хех, а ты сегодня довольно бодрый для утра. Неужто снилось что-то очень хорошее?
Не перестаю удивляться тому, что холодный душ может прогнать сонливость. Хотя если судить по тебе, то это действительно помогает. Одеваемся и идем на кухню. О, а вот и завтрак! Фи, слишком скромно. Вот поэтому ты такой худой. Мог бы приготовить что-нибудь посытнее. А то, видите ли, чай и пара бутербродов. НЕ СЕРЬЕЗНО! Ох, ты же! Как ты быстро с этим расправился. Ну вот, теперь можно и на работу идти.
Эй, а вот и Департамент! Что это ты сегодня решил воспользоваться порталом? Неужто кого-то хочешь увидеть поскорее? Опа, да это же Эрик Слингби! Это его ты так хотел увидеть? Эй, ты чего так покраснел? А все, я поняло. Так, постучим посильнее. О, другое дело. Хи-хи…
Ну, слава богу, вы, наконец, дошли до своего кабинета и теперь приметесь за работу, а то мне ваша болтовня надоела. Слушай, Хамфриз, ты чего ему не признаешься в своих чувствах? Только не говори, что не можешь. Не поверю. О, Господи, да ты оказывается, не можешь понять, что это за чувство?! Мда, похоже, придется тебе помочь. Надеюсь, мозг не против, а то будет потом противостояние разума и меня, сердца. Ну, что-то я отвлеклось.
Ага, сидим за отчетами. Сейчас будем немного мешать. Ну, посмотри ты на него! О, вот молодец! Только смущаться не надо. Для пущего эффекта немного увеличим свой стук в твоей груди. Ой, ты какого черта выбежал из кабинета и спрятался в туалете? Вот не люблю я, когда ты бегаешь. Из-за этого увеличивается скорость кровообращения и мое биение. А это, я скажу тебе, не очень приятное дело. Так, надо успокоиться. Ну, подыши ты поглубже. Мне кислорода не хватает. О, вот теперь нормально, спасибо. Давай уже возвращайся в кабинет.
Хи-хи, а ты, оказывается, своим побегом ввел Слингби в ступор. «Простите Эрик-сан», - эй, кто-то сейчас получит за такое обращение! Эх, я так и знало. Ведь он же столько раз говорил тебе обращаться к нему на «ты». Вы же работаете вместе уже не первый год. Хозяин, ты безнадежен. Ладно, давай работай. Ту-дум, ту-дум. Стучим спокойно и размерено. Ого, ты уже без моей подсказки посматриваешь на напарника. Ха, медленно, но верно идем к пониманию своих чувств. Только… Твою мать! Опять это красное недоразумение здесь! Как же я перепугалось! Не знаем мы, где твой стажер и нам плевать на то, что «Уилли» не обращает на тебя внимания! Так, хозяин, нам надо успокоиться, пока Эрик разбирается с ЭТИМ. Расслабляемся и не думаем. Тьфу, т.е. не переживаем. Думать – это прерогатива мозга, а не моя. Тюю, ты опять за свои отчеты. Ну, это же скучно.
Ох, ты, наконец, закончил со своими отчетами. А это значит, что ты сейчас пойдешь к Ти Спирсу. Мне вот интересно, он когда-нибудь показывает свои истинные эмоции? Не может же шинигами и в обычное время быть таким неприступным и холодным, как лед.
У начальства ты пробыл всего пять минут и все отчеты как всегда идеальны. Молодец! Я радо! Вот только поскорее бы ты разобрался в себе. Ну, ничего! До конца этого дня… Черт, похоже, я рано обрадовалось. Ваш Уильям отправляет тебя на задание вместе с Эриком. Стоп! С Эриком? Так это же отлично! Быстренько двигаемся в сторону нашего кабинета и радуем Слингби. Мда, похоже, он не слишком обрадовался. Хотя что-то он слишком странно на тебя посмотрел. Наверное, волнуется. Ну, вперед мальчики, навстречу вашей любви.
До чего же у вас скучная работа. Только вот, хозяин, зачем ты меня так нагружаешь? Я же могу и не справиться. Ой, ты чего это спотыкаешься? Кажется, кто-то сейчас поздоровается с мостовой. А, нет, Эрик успел вовремя поймать. Ура! Радостно прыгаем. Однако сегодня прекрасный день! Эй, Алан, хватит краснеть как девчонка. Тебе же нравится, когда он так тебя обнимает. Ого, а Слингби, оказывается, тоже смущен! Вот это новость! Ну вот, вы снова вспомнили о работе. Эх, а такая идиллия была. И сейчас вы снова приметесь за сбор душ. Надоело. Хочу радостно скакать.
Кстати, а сколько уже времени-то? Четыре вечера? Ну, значит, вам осталось всего пару часов до конца рабочего дня. И вы даже закончили свое задание. Только не говорите мне, что вы оставшиеся время проведете вновь за бумажной работой? Мда, так и есть. Эх, ну за что мне такой хозяин-трудоголик?
Боже мой! Наконец-то рабочий день закончился. И как хорошо, что Эрик сегодня идет с нами. Алан, я тобой горжусь. Не думало, что ты все-таки решишься позвать его к нам в гости на ужин.
Дом, милый дом… Теперь займемся приготовлением вкусняшки. Ой, а что это ко мне приближается? Твою мать, опять этот «Шип Смерти!» Ай, как больно! Он же меня проткнет! Не могу нормально работать. Это невыносимо! Как я могло про это забыть. Хозяин, держись! Мы должны справиться! А ну убирайся отсюда, наше проклятье. Алан приди в себя. Я не остановлюсь сейчас. Я буду биться и дальше. Пока мы не обретем настоящее счастье. Хамфриз очнись!
Вух, эта зараза отступила. Надеюсь, что надолго теперь. Однако уколотые части все-таки болят. Кстати, я ощущаю чье-то присутствие. Ой, я и забыло, что Эрик у нас в гостях. И ведь это произошло у него на глазах. Черт, мне стало стыдно за нашу слабость. Ой, хозяин, ты открываешь глаза, медленно поворачиваешь голову и натыкаешься на встревоженный взгляд Слингби, в котором тут же появляется облегчение, когда шинигами видит, что ты очнулся. Кстати, а сколько длился приступ? Именно этот вопрос слетает с твоих губ. Шесть часов? Ого, а в этот раз мы еще легко отделались.
Эрик легонько гладит тебя по волосам. И даже я понимаю насколько это приятно. Даже хочется постучаться посильнее. Его голос достигает и меня. Слингби шепчет тебе насколько сильно он волновался и что не пережил бы, если бы потерял тебя. Хозяин, ты даже в таком состоянии умудряешься смущаться. А мне вот от его слов так тепло и хорошо. И, вообще, я радо. Затем его губы осторожно коснулись твоих. Ой, и чего мы вздрагиваем, спрашивается? Ответь уже на поцелуй. Ура, ты это сделал! Я прыгаю от счастья! А теперь еще признание и все будет замечательно! Хотя… вам слова не нужны. Все тут понятно и без них.
Хех, и все-таки ты понял и признал свои чувства. А это значит, что я могу собой гордиться!

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction