[ЧёрноЖёлтое Кошко]

А вы знаете, что у T. Saeki есть Твиттер?

@темы: other

---

Вроде ничего из этого не было ^^

[-Shiniko-]

Kuroshitsuji:: I'm sorry... by ~chaiBENTO on deviantART

многомногомного

Eric Slingby Paper Child by *Anime-Drawer22 on deviantART


High five by ~madlittleRaven on deviantART
Какая гифка *_*


Shinigami DEATH by ~Taboo-San on deviantART


Eric Slingby sketch by ~Arorea on deviantART

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

dA

[ЧёрноЖёлтое Кошко]

Alan x Eric by ~CieruPhantomhive on deviantART

смотреть дальше

my shinigami purse by ~wind-mastress23 on deviantART


KS: Dolls by ~tatselk on deviantART

@темы: art, other, Alan Humphries, Eric Slingby

---

И снова стих.

[Alex Refling]

Меня все-таки выпинали это выложить. Ну что же...

Тем, кого нельзя забывать.
Зашумели рощи снов нетленных,
Краской ночи перемазав мир.
И, посеяв на душе сомненья,
Мчится вдаль рассеянный Зефир.
«Эрик?» — робко шелохнутся листья.
«Алан…» — отзовется тишина.
Почему погибли вы так быстро,
Чашу жизни не испив до дна?
Закрывались листьями сирени
От луны, что помнит наизусть
Циклы жизни, смерти, воскресенья…
Лишь своих не знает, ну и пусть.
«Эрик?» — дождь пролился на долину.
«Алан…» — отозвался шелест трав.
Вы ушли, в веках бесследно сгинув,
Друг за друга жизнь свою отдав.
Не бояться тьмы — погибнуть ночью.
Не бояться крови — быть пронзенным.
Нимфы леса закрывают очи,
Вспомнив этих смертью обрученных.
«Эрик?» — спросит тихая речушка.
«Алан…» — отвечает озерцо.
Почему нелепой завитушкой
Жизни замыкаются в кольцо?
«Эрик, все на этом оборвется?»
«Алан, да, мне правда очень жаль».
«Эрик?» — тихий ветерок запнется.
«Алан…» — в сердце легкая печаль.
«Эрик?» — небосвод схлестнется с лугом.
«Алан...» — нежно шепчет грустный сон.
Вы, что вечность жили друг без друга,
Вместе умирали в унисон.
Так на сердце пусто, одиноко.
Потерялась в небе смысла нить.
Две могилы на холме высоком...
Вот бы их в одну соединить.
Эрик... Маком поросли долины.
Алан... Незабудки на холме.
Вечно буду помнить, как вы жили
И о том трагично-снежном дне.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

Какое чудо ^^

[-Shiniko-]

_-A f t e r W e d d i n g-_ by ~rangervieve on deviantART

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

Перевод манги

[Illuminarys]

Это... Ну в общем тут примерно полторы недели назад выложили мангу, и попросили её перевести.

Было сложно, но я сделала это! =)

Я надеюсь, вы не убьёте меня за оформление. Потому что сами по себе изображения маленькие и ещё у меня сейчас в распоряжении только компьютер с оооочень маленьким экраном. И средств проверки орфографии тоже нет =)

Прочитайте, пожалуйста, следующее:

• Большинство фраз переведены с ориентировкой на русского читателя

• Если вы мне можете возразить местами по правильности перевода смотрите пункт один

• Если вы всё-таки не согласны с первыми двумя пунктами – пишите на [email protected]. Разберёмся =)

Общее: это реклама будущей порнографической яойной манги про Алана и Эрика.



Точно не понятно о каком отделе идёт речь. Смысл вытаскивала из иероглифов.





Когда Эрик говорит о красоте Алана, он употребляет выражение, применимое исключительно к женской красоте.

PS. Я такое не читаю, но если захотите, то попробую перевести будущую мангу.

Вопрос: Вам понравился этот перевод?

1. Да, круто		40	(80%)
2. Так себе		10	(20%)
Всего:		50

@темы: fanfiction

---

[воин дороги.]

Решил и я похвастаться. Вот таких вот замечательных Эрика и Алана мне нарисовали.)


автор

P.S: п*здить нельзя. увижу - станете жертвой Джека Потрошителя.

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[Jull Gi]

Нашла на одном из англоязычных форумов посвященных БЖД вот такого Алана)
Умилилась, решила выставить и сюда)

Дословная подпись к фото: Over here, Shinigami number 3 is starting to look like himself (with help of Ronald's body), here's Alan Humphries (from the 2nd Kuro Musical^^) <3



Профиль хозяйки дабы не быть голословной: www.denofangels.com/forums/member.php?7666-Shur...
И ссылка на тему: www.denofangels.com/forums/showthread.php?26333...

@темы: pictures, Alan Humphries

---

Моему ревнивцу посвящается

[.Safir.]

Автор постеснялся выставлять сие произведение, но так как я приставуч да и написано для меня - выставляю))
Автор:  de Shiko
Жанр: humor.
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби, Грелл Сатклифф, упоминается Уилльям Ти Спирс.
Пейринг: Эрик/Алан
Рейтинг: R
Дисклеймер: все персонажи - Тобосо Яна
Саммари: осторожно, очень ревнивый Алан решает проблему с соперником)
Статус: закончено
Размещение: если кому-то вдруг понадобится, то с разрешения Алана

Зачем Грелл Сатклифф пошел в тот кабинет? Что ему понадобилось от работников этого уютного, но совсем не романтичного по его мнению места в Департаменте? Почему он не решил свой вопрос у кого-нибудь еще? Таких подробностей он уже не помнил. Если говорить точнее, он не помнил ровным счетом ничего из прошедшего утра, вплоть до того момента, как дернул за ручку кабинета, принадлежащего Эрику Слингби и Алану Хамфризу. Нет, предварительно он, конечно, постучал, каким-то своим фирменным стуком, который он поставил себе на поток с прошлого вечера, и о котором, черт побери, уже должны были знать все!
Знали не все. Так уж получилось, что в ответ на стук, вместо язвительного совета, типа постучать себе по голове, раздался голос с многообещающими интонациями, который провозгласил:
- Входи, я жду тебя…
Стоит ли уточнять, что ждали за дверью далеко не Сатклиффа? Стаклиффа за этой дверью вообще никогда не ждали, наивно полагая, что инстинкт самосохранения еще не покинул его окончательно, вместе с логикой и здравым смыслом. Поэтому некоторое время Грелл лишь стоял, опешив от (кто бы мог подумать?) нерешительности с примесью восторженного вожделения. И прежде чем в него полетел дубовый табурет, мысленно расписал себе весь план действий по завоеванию новой крепости. Крепость же, будучи такой неприступной и грозной, внушающей одним своим внешним видом желание стать невидимкой, даже представить себе не могла, что отныне Уилльям Ти Спирс может работать и даже спать спокойно, потому что самая большая заноза в заднице ОНС уже наметила себе новую жертву.
Первая их встреча в тот день, как уже оговаривалось, завершилась тем, что Слингби, приправив свои действия парой-тройкой соленых выражений, попросту запустил в нагло пялящегося на него извращенца первый тяжелый предмет, который подвернулся ему под руку, надеясь, что сила, которую он приложил к предмету, оторвет нежданному посетителю голову. Голова в свою очередь, к сожалению, осталась на месте и угрожающе облизнувшись, скрылась с приложением к ней за вышеупомянутой дверью.
Что и говорить, день этот начался не очень, для Эрика, отвыкшего спать в одиночестве, но совершившего этот подвиг в минувшую ночь, из-за ночного дежурства напарника. Для Сатклиффа же день начался очень даже «очень». Вылетев из кабинета в сопровождении тяжелого предмета меблировки, Грелл захлопнул дверь, прислонился к ней, как к родной, и киселем стёк на пол, воображение рисовало пикантные картинки одну за другой, откровенность которых испугала бы самого маркиза де Сада. Для ничего не подозревающего Слингби настало тяжелое время.
Все попытки Эрика скрыться хоть куда-нибудь оказывались провальными. Он уже давно привел себя в приличный, по всем понятиям морали и этики, вид и успел узнать, что Алан появится не раньше утренней планерки. Но преследования со стороны красноволосого все равно стали в тот день обыденной частью программы. Казалось бы, дать несколько хороших оплеух и двинуть настойчивого ухажера головой об стенку, не так уж и трудно, но как выяснилось, для Сатклиффа этого было мало. После каждого удара, сплевывая кровью он лишь разгорался желанием доконать Слингби окончательно и подстерегал последнего всюду: канцелярия, секретариат, копировальная, столовая, уборная. Везде, куда бы ни сунулся Эрик в поисках укрытия, появлялся его преследователь и с мазохистскими восклицаниями мчался на абордаж. Кабинет же встал на осадное положение, ибо возле желанной двери Грелл расположился лагерем, пока что всего лишь бомбардируя цель полчищами писем эротического содержания, но открыто намекая, что это бомбардировка – только прелюдия к предстоящему наступлению.
Первое время гонения прекращались ударом с правой в челюсть любвеобильному герою-извращенцу. Грелл попросту некоторое время приходил в себя, сидя на полу и усиленно тряся головой, но сбросив оцепенение, бросался в атаку с удвоенной силой, так что хороший мордобой не приносил положительных результатов в решении сложившейся проблемы.
К слову, такая формулировка Эрика тоже, мягко говоря, не устроила бы. Проблемой он мог назвать занятные истории, когда диарея застает на рабочем месте, или после трех бутылок пива в штанах молнию заедает. Это были проблемы. А для того, что вихрем накрыло его с самого утра, термин «проблема» казался слишком мелочным.
Даже предстоящий выход из оккупированного Сатклиффом кабинета в зал совещаний на утреннюю планерку был похож на боксерскую схватку: вышел на ринг, хук справа – нокдаун, хук слева – нокаут, и бегом за наградой в виде спасительных минут, пока противник не очухался.



Алан вернулся с ночного дежурства усталым и меньше всего в данный момент заботился темами, о которых шушукались по углам. Сейчас для него главной задачей была возможность успеть отметиться на планерке, сдать косу и со спокойной совестью отправится на боковую. В конце концов, больше ночных дежурств без напарника не намечалось, график был строго расписан на месяц и главные трудности, как ему казалось, были позади.
Когда юный жнец дошел до пункта назначения, Зал Совещаний гудел, как улей, по которому ворошили палкой. Спирс должен был появиться ровно в 9:00, а из этого следовало, что все прибывшие могли поделиться последними новостями. Хамфриз отыскал в толпе Эрика, но пробраться к напарнику через поток не смог, поэтому просто занял одно из свободных мест у входа и с удивлением отметил про себя раздраженный и даже подавленный вид Слингби, словно последний был серьезно чем-то озабочен.
«После спрошу», - решил про себя Алан и окинул взглядом зал. Планерки редко отличались друг от друга по своему содержанию, и отмечаться на них было принято лишь ради галочки. Все, что будет сказано, шинигами уже давно знали наизусть, и все было предельно ясно, заранее предугадано, из толпы непривычно выделялось лишь одно красное недоразумение, которое по всей вероятности, решило воспользоваться новым макияжем. Правда, если присмотреться, нетрудно понять, что макияж этот состоял в основном из синяков и кровоподтеков, как бы тщательно Сатклифф не пытался их замаскировать косметикой.
«До чего же он должен был довести Спирса, чтобы так получить» - мысленно спросил Хамфриз , не переставая удивляться настойчивости этого жнеца. Впрочем, томные взгляды полные неприкрытой похоти, избитый Сатклифф бросал отнюдь не на трибуну, где должен был появиться объект его обожания, а куда-то в сторону.
«Нашел себе новою цель…» – усмехнулся про себя Алан и ради интереса проследил за взглядом Грелла, узнать на кого же был так беспощадно обменен обожаемый красноволосым Уилли.
Если бы кто-то включил секундомер, то время, за которое на лице Алана сменялись эмоции, поразило бы всех столь короткими промежутками. Жнецу достаточно было понять, куда смотрит Сатклифф, не скрывая своих бесстыжих желаний, и удивление само по себе сменилось сперва возмущением, потом праведным гневом и, наконец, едва ли не открытой ненавистью к внезапно возникшему на пути сопернику. Сложить два и два и вычислить, откуда у Сатклиффа взялись кровоподтеки, для Алана не составило труда, но зубастая физиономия, перекошенная похотливыми желаниями, не взирая на ее удручающий внешний вид, все равно выводила из себя.
Планерка длилась не так долго, а каждая минута, с которой Хамфриз взирал на предстоящую его глазам и предоставленную его фантазии картину, неминуемо сокращала Сатклиффу и без того уже короткую жизнь. Когда звереет Эрик, об этом узнает весь Департамент за одно мгновение, когда звереет Алан, об этом узнает только причина его озверения, а свидетелей не будет.
Спирс сошел с трибуны, все было сказано, поток хлынул в коридор. Алана, как стоявшего у входа практически вынесло наружу. Юному жнецу пришлось слегка пройти вперед, чтобы пропустить, наконец, ненужное большинство шинигами и резко сбросить скорость, цепляясь за стену, чтобы дождаться отдельных личностей.
Эрик промелькнул у противоположной стены и быстрым шагом заспешил по направлению к спасительному кабинету. Учитывая ширину этих шагов, можно было бы сказать, что он бежал, что было недалеко от истины, едва толпа стала рассеиваться, как Слингби включил максимальную скорость своего передвижения.
Сатклифф же резко сбросил свою, и, судя по тому, как он прижимал носовой платок к разбитой губе, причина такой заторможенности была ясна. Преследовать ли он собирался Слингби, или для начала наштукатурить свое наглое лицо, Алан не знал, да и знать не особо стремился, а лишь направился следом, выжидая подходящего момента для возмездия.
Жнецы уже прошли приличное расстояние, большинство скрылось в своих кабинетах и на повороте показалась неприметная кладовка для хранения инвентаря уборщиков, при виде которой Хамфриз решил, что сие есть самая удобная территория, на которой можно объяснить козлу, в чей огород, он сунул свою напомаженную морду. И уже через секунду Сатклифф влетел в дверь от ощутимого толчка в плечо.
- Ты чего?..– начал было визгливую арию красноволосый жнец, но его деликатно прервало древко секиры, с гулким стуком врезавшееся прямехонько в лоб.
- Это я «чего»?!! – прошипел Алан, а изумрудно-зеленые глаза превратились в узенькие щелочки. Дверь кладовки с легким скрипом закрылась скрывая действие от случайных зрителей, и в полумраке Хамфриз начал бешено наносить удары тем же древком секиры по визжащему на разные лады сопернику, сопровождая каждый взмах четкими словами.
- Еще! Раз! Ты! Подойдешь! К нему! Хотя бы! На метр!..
После непродолжительного, но предельно ясного монолога без единого мата, экзекуция продолжилась в относительном молчании, прерываемом лишь кроткими вскриками Сатклиффа, из которого потихоньку выбивалась нахлынувшая с утра дурь.



Эрик грезил наяву, чувствуя, как ревностно к нему прижимается хрупкое тело напарника, сладко посапывающего во сне. В дверь больше не колотили, крики сотрудников стихли, да и рабочий день вроде как подходил к концу. Хотя, рабочим его назвать было трудно с того самого момента, как Алан ворвался в кабинет в несколько… возбужденном во всех отношениях состоянии. Слингби сначала даже не успел сообразить, что могло настроить котенка на столь агрессивный лад, да и фраза «чтобы никто, кроме меня не знал, какого цвета на тебе белье!» из памяти не выходила.
Конечно, Эрик понимал, причем по собственному состоянию, что ревность сводит гормоны с ума. И в целом, уже догадывался, о причине, по которой Алан, буквально набросился на него, едва заперев дверь кабинета. Но сам факт того, что чувством собственности юный жнец упивался на протяжении целого дня и напрочь забыл о работе, приятно сказывался на действительности. Такая ревность выжала из жнецов все соки к вечеру, и засыпали оба прямо в кабинете, который наконец-то перестал осаждать непрошеный гость.
«Надеюсь, Алан его убил», - удовлетворенно отметил про себя шинигами, проваливаясь в дрему, и мысленно пришел к выводу, что для повтора такого бурного, полного наслаждений дня достаточно будет лишь изобразить флирт с кем-нибудь из новичков. Конечно, это чревато мертвым жнецом в здании Департамента, но зато как защищающий свою собственность Хамфриз будет после вкушать плоды победы...

@темы: fanfiction

---

*___*

[-Shiniko-]

Спасибо уважаемому Гостю, который увы на дайри не зарегистрирован, но сделал это Чудо.
Эриклан на песню Канцлера Ги **

@темы: video, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[-Shiniko-]

Умилиться

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[-Shiniko-]

@темы: cosplay, art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

Кара за любопытство. Продолжение

[Шушь]

Авторы: Шушь, Taro Amoretti
Жанр: romance, humor, PWP.
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби, Рональд Нокс.
Пейринг: Эрик/Алан/Рональд
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: нам не принадлежат ни герои, ни сюжет. Мы только взяли поиграться!
Саммари: секс как кара за длинный любопытный нос стажера Нокса.
Статус: закончено
Размещение: с разрешения авторов
От авторов: продолжение 55 тысяч знаков чистой порнухи...


www.diary.ru/~rokuella/p164013471.htm

@темы: other, Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

[Shendary]

Куклы Эрика и Алана


Kuroshitsuji doll:Eric Slingby by ~xXUlquiorraloverxx on deviantART



Kuroshitsuji Doll: Alan by ~xXUlquiorraloverxx on deviantART

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[-Shiniko-]

Название: Побочный эффект
Автор: ~Shiniko~
Бета: elvishwolf
Персонажи: Эрик Слингби, Алан Хамфриз, Гробовщик, промелькнул Грелль Сатклифф.
Жанр: ангст, драма, deathfic, POV Alan, POV Eric, POV Undertaker в конце
Рейтинг: PG - 13
Дисклаймер: мюзикл – создателям/персонажей – Тобосо/цитаты – авторам.
Размещение: если понадобится, а оно не понадобится, только ссылку киньте
Предупреждения: смерть персонажей.
Посвящение: Темно-синяя Инь и elvishwolf.
От автора: Впервые пишу ангст, да. Только сильно не избивайте.



POV Alan
Ненавижу зиму. Это лишь сплошной холод и сплошное одиночество. Глядя на улицу за окном, начинает казаться, что все словно замораживается и смиренно ждет того момента, когда все оттаивает – но до этого часа все такое… мертвое. Воздух на улице подобен ледяным рукам трупа, вокруг такая же белая земля, как кожа у покойника.
Темнеет до одури рано – словно все окружающее поглощается тьмой, холодной и бесчувственной, и природа выскальзывает из липких объятий темноты слишком поздно.

POV Eric

Падающий снег за окном притягивает внимание – кружащиеся снежные хлопья танцуют в ритм ветру причудливые танцы, вновь и вновь показывая навыки своего мастерства. Глядя на него, можно долго размышлять о многих вещах, о которых мне не дают подумать в обычные дни дела и куча проблем на работе.
Но я не люблю такие моменты, когда я сижу и размышляю об отнюдь не справедливых вещах. Эти моменты заставляют меня думать о тебе. Волей – неволей я начинаю вспоминать твое удивленное лицо, твои непонимающе распахнутые глаза в моменты очередного приступа Шипа. И тогда меня начинает мучить совесть – хотя, казалось бы, ее у меня давно нет, - оттого, что я не могу облегчить твои страдания, твои муки. Я начинаю осознавать, что могу лишь смотреть, как ты задыхаешься от всепоглощающей боли, едва ли не захлебываешься в собственной крови, лишь сидеть рядом, прижимая тебя к себе понадежнее да покрепче, чтобы ты согрелся, и шептать что – то утешительное. В такие моменты главное – дать тебе понять, что ты не одинок. Что я рядом.

POV Alan

Всегда хотелось спрятаться от зимы и холода – под теми же теплыми одеялами, согреться у камина, за чашкой чая. Но все это мне стало не нужно – с тех пор, как ты появился в моей жизни. Я греюсь в твоих объятиях, прячась от вездесущего холода. Ты же ни разу не отстранял меня, напротив, прижимал к себе сильнее, словно боялся, что я куда – нибудь исчезну. Знаю, ты, как и я, дорожишь этими моментами.
Но эта зима совершенно выбила меня из колеи! Ты стал слишком часто пропадать, стал отчужденным, странно ведешь себя. Стал чужим.

POV Eric

Возможно, это покажется ужасно эгоистично – но я хотел, чтобы ты жил и был рядом, прекрасно осознавая, что ты предпочтешь умереть, чем так мучиться.
Долгое время я думал, что мне не разбить это проклятие веков. Ночей не спал – молился лишь о том, чтобы ты мог свободно жить и дышать, чтобы ты радовался жизни. Я готов был вдребезги разбиться, чтобы чаще видеть улыбку на твоих губах. И, безусловно, боялся. Боялся, что ты растворишься, как дым от сигарет растворяется в воздухе.
Но, кажется, я нашел спасенье. Спасенье от одиночества, которое может застать меня, если ты исчезнешь. Вздыхаю, когда понимаю, как редко вижу тебя в последние дни. Осознание того, что ты, возможно, сейчас заходишься в очередном приступе, и у тебя нет поддержки, заставляет меня дрожать.
Для того чтобы спасти твою светлую, бесценную и самую дорогую душу, нужно всего лишь на всего собрать тысячу простых смертных. Всего лишь… Вот она – та самая панацея, что я искал долгие годы.
Я очень долго ходил в поисках подходящих душ, но не нашел ни единой, которая была светлой настолько же, насколько была светла твоя.
Вот и сейчас, обернувшись, вижу хладный труп ни в чем не повинного смертного – и мне ничуть не жаль его: рано или поздно все умирают. Последняя жертва – и Алан вот – вот будет спасен.
Поднимаюсь с корточек, стряхиваю пушистый снег с пиджака, усмехаясь, бросаю взгляд на сиротливо блестящую Косу у дерева. В душе разливается тепло чистых душ, которое очень быстро превращается в обжигающий кипяток, и как будто плещется внутри меня, вонзаясь в грудную клетку не хуже Шипа.
Стараюсь не обращать внимания на эти странные ощущения и даже счастливо вздыхаю.
Наконец – то все это закончится!
Наконец страдания Алана прекратятся, и он сможет жить счастливо и спокойно.
Говорят, зима – пора исполнения заветных желаний. Не могу не согласиться – мечты, пусть и кажутся неосуществимыми, должны сбываться.
Выхожу из раздумий и направляюсь домой, желая поскорее избавить тебя от мук.

POV Alan

Звонок в дверь. С безумной надеждой, что это ты, иду открывать двери.
Истерзанное сердце радостно бьется, когда я вижу тебя на пороге – с ласковой улыбкой, с теплым, кошачьим, а не волчьим взглядом; со сбившимся дыханием, словно ты всю дорогу очень быстро бежал, и…
Мой взгляд застывает на окровавленной Косе и рукавах рубашки.
- Эрик, что произошло? – выдыхаю я одними губами, обеспокоенный состоянием твоего здоровья.
Улыбка испаряется с твоих губ; по - прежнему ничего не говоря, ты подходишь ко мне очень близко, опускаешься передо мной на колени и, глухо выдохнув, обнимаешь руками мои ноги.
- Что произошло? – повторяю, запустив пальцы в твои спутанные золотистые волосы.

POV Eric

В очередной раз вздохнув, решаюсь поднять голову и заглядываю в твои обеспокоенные глаза. Улыбкой даю понять, что я не ранен и со мной все в порядке.
Отчего – то на душе паршиво – возможно, души пытаются разорвать меня изнутри.
Вздрагиваю от понимания, что после того, как тысяча душ перейдет в твое тело, тебе все же придется перетерпеть еще немало мучений. Стоит вспомнить те ощущения, что я испытывал, когда собирал в себя каждую смертную душонку, как мне тут же становиться дурно.
Поднимаюсь с колен, притягиваю твое хрупкое, сильно исхудавшее за последний месяц болезни тело, ласково прижимаю к себе и нежно глажу по голове, сняв перчатки.

POV Alan

Решаю оставить все прочие вопросы на потом – я слишком долго обходился без твоего тепла, успокоения и ласки.
Крепко прижимаюсь к тебе, уткнувшись лбом в плечо, как неожиданно чувствую невыносимую рвущую боль в сердце.
- Эрик… - слегка отстраняюсь, словно в страхе, что эта дрянь перейдет к тебе.
Вцепляюсь пальцами в ворот твоего пиджака, на негнущихся ногах пытаюсь вновь подойти к тебе поближе, и вдруг чувствую, как твои сильные, уверенные руки поднимают меня. Доверчиво жмусь к тебе, изо всех сил стараюсь не заорать, чувствую, как ты несешь меня в спальню.
Этот сценарий повторяется каждый месяц по нескольку раз, но на этот раз боль как будто разрывает меня изнутри. Видимо, судьба моя скудна сюжетом, но богата интерпретациями. Боль каждый раз новая, не прочувствованная мной ранее: от острой до тупой, от колющей до режущей, от ледяной до обжигающей.
С горечью – или с облегчением? – понимаю, что этот приступ наверняка последний.

POV Eric

Осторожно кладу тебя на кровать, успокаивающе гладя по спине.
Только с такие моменты начинаю понимать, что наша жизнь лишь цейтнот - зачастую нет никакого времени на раздумья.
Крепко прижимаю тебя к себе, одновременно высвобождая души. Ты мелко дрожишь; комнату заполнил свет, такой ослепительно яркий и удушающее ледяной. Чувствую резкую боль в сердце, когда тысяча невинных душ вихрем вылетают из моей груди.
Твои глаза удивленно расширились, когда ты, наконец, осилился взглянуть на происходящее. Во взгляде можно прочитать кучу вопросов о том, что и почему происходит, пока ты, наконец, сам не осознаешь, в чем дело.
- Эрик… - только и можешь выдохнуть, по – прежнему неверяще глядя на меня.
Неожиданно резко вскрикиваешь, когда души длинной змеей проникают в твое тело.
Ласково шепчу тебе, что скоро все закончится, и ты будешь жить.

POV Alan

Мы всегда спешим. Все спешит, кроме моего сердца. Оно постепенно замедляет свой бег. Я не так уж и против.
Когда ты любишь, стук твоего сердца слышат все вокруг, когда ненавидишь – он отдается лишь в твоей голове, когда умираешь – только ты перестаешь его слышать, но он остается с теми, кто тебя любит.
Я знаю, что будет после излечения. В моей голове не укладывается, как ты посмел убить ни в чем не повинных людей?! Начинает казаться, будто я один виновен в их смерти.
Чувствую, что все идет не так, как запланировано.
Неожиданно ты сгибаешься от боли, прижимая руки к груди. Мне, безусловно, страшно – страшно от неизвестности и непонимания происходящего.
Неутихающий заснеженный ветер за окном послушно вторит кратковременной муке заведомой смерти, бесконечному крику иного рожденья. Я, свернувшись, сижу, опасаясь поверить в происходящее.
Как же так?

POV Eric

Невыносимая боль в груди. С трудом распахиваю глаза и смотрю на твое бледное обеспокоенное лицо. В первые мгновения мне кажется, что так все и должно быть, что все идет по плану. Безумная надежда на счастье.
Говорят, зима – пора исполнения заветных желаний. Врут. Это лишь красивая ложь. Не помню ни единого случая, когда моя мечта сбывалась. Скорее, наоборот – чем сильнее мое желание защитить тебя, тем дальше я отстраняюсь от этой мечты и теряю тебя.
У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты. И у меня есть ты.
С ужасом понимаю, что вот – вот могу потерять тебя. Несмотря на то, что я собрал эти чертовы души, несмотря на то, что я отправил к дьяволу все правила и уставы, несмотря на то, что я, совершив грехи, пошел против Бога. И все это – только ради тебя. Ведь ты гораздо важнее всего этого.
Души обжигающе ледяной цепью обвились вокруг нас, впиваясь глубоко в плоть, прогрызая наши тела до костей. Ты, уже не сдерживаясь, кричишь от боли.
Сижу перед тобой и с неописуемым ужасом вижу, как твоя грудная клетка распорота цепью душ.
Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком. Но по воле судьбы у нас сердце одно, и нам с тобою расстаться нельзя. Я ни за что не отпущу тебя. Я буду с тобой вечно.
Прижимаю тебя к себе еще крепче; по всей видимости, ты, как и я, понял, что происходит. Что это конец.

POV Alan

Резко чувствую, как души, образовав острый кол, проткнули наши сердца насквозь. Со слезами и обидой во взгляде смотрю и жмусь к тебе, тем не менее улыбаясь. По рубашкам расплылись большие темно – красные, почти черные, пятна крови.
Все кажется таким нереальным. Такое ощущение, будто это лишь очередной приступ Шипа Смерти. Но, открыв глаза и взглянув на твое удивленное выражение лица, я с горечью осознаю, что это – не страшный сон и не галлюцинация, что это – реальность.
Мне больно. Но больно не физически, - скорее, морально. Зачем делить проклятие нам на двоих? Ведь ты должен жить. Я давно смирился, покорно ожидая своей смерти. Но ты не должен умирать, тем более из – за меня.
Свихнувшиеся души рывком вышли из наших тел, продолжая обвиваться вокруг нас и душить, сдавливать ребра, ломая их пополам, кроша их на кусочки, связывать руки и шеи, оставляя глубокие ссадины на коже.
Чувствую металлический привкус во рту. Твоя рука там, где у меня раньше билось сердце. Души медленно растворяются в наших телах, оставляя неимоверную боль.

POV Eric

- Больно, - успеваешь прошептать, прежде чем откашляться кровью.
Укладываю тебя на подушки, всеми силами стараясь не показывать свою боль. Осознаю, что во всем происходящем виновен я один. Если бы не моя глупость, тогда бы срок твоей кончины не подошел так быстро. Если бы не моя опрометчивость, то ты бы жил. Месяц ли, неделю ли…
На сей раз кровью кашляю я. В легких словно кипит кровь, словно в них забивают гвозди. Еле сдерживаюсь, чтобы не закричать от боли.
Хочется взвыть еще больше, когда твоя рука, до этого крепко сжимающая мою, резко расслабляется.
- Э…рик… - выдавливаешь улыбку сквозь слезы, - Я рад.
Рад?
Удивленно смотрю на тебя. Чему ты можешь быть рад в этой ситуации?
Твои тонкие пальцы судорожно вцепляются в ворот моей рубашки.
- Я так рад, - продолжаешь, тихо выдыхая мне в воротник и мелко дрожа, - Уйти туда, где не будет никаких мучений. Мне надоела жизнь, полная моей боли и твоего страха, Эрик.
Тонкие руки обвивают мои плечи. Ты изо всех оставшихся сил прижимаешься ко мне, я крепко обнимаю тебя, желая быть к тебе ближе в последние секунды нашей жизни, сохранить и запомнить твое тепло как можно дольше.
- Мы все равно будем вместе, даже после смерти… - беззаботно улыбаешься, делая последние вздохи.
Обессилено прикрываешь глаза, взглянув на прощание одним из самых теплых взглядов, которыми ты когда – либо меня одаривал. Хриплое дыхание звоном отдается в ушах, слышу, как твои легкие наполняются кровью. Ледяная рука дрожащими движениями в последний раз тянется ко мне, осторожно гладя по щеке. Я вздрагиваю от холодного прикосновения, и, кажется, разучился дышать. Прикладываю ухо к твоей груди; сердце бьется надрывно, скачками, медленнее с каждой секундой. Пока не останавливается совсем.
Слезно прошу тебя остаться со мной еще хоть на мгновение. На твоих мертвенно – бледных губах навечно замерла улыбка. Осторожно, словно ты провалился лишь в глубокий сон, целую тебя в холодный лоб. Совсем как мертвеца.
- Достаточно, - почему – то облегченно выдыхаю, словно устав от бесконечной жизни и тьмы. Смерть — это отдых для души. Будучи бессмертным, мир становится для тебя тюрьмой.
Новая волна боли настигла меня. Смотрю, как пол под моими ногами окрасился в темно – красный цвет. С бессильным вздохом опускаюсь на пол возле твоей кровати, прикладывая голову тебе на грудь. Твои глаза по-прежнему открыты и бездумно глядят в окно, словно завороженные блестящим снегопадом. Стираю едва заметную каплю влаги, скопившуюся в уголке твоего глаза, и отмечаю, что прежний светло – янтарный цвет твоих очей потускнел. Синевато – бледные губы, словно в удивлении, чуть приоткрылись. Выражение твоего лица как будто передает восхищение картине за окном. Восхищение смертью.
Чувствую сильнейшую слабость в теле. Беру в руки твою ледяную ладонь, слегка сжимая ее. Еще на грани сознания мне едва кажется, будто твоя рука слабо в ответ сжала мою.
Воздух со свистом вылетает из легких. Пытаюсь сделать новые вдохи, но появляется неприятное чувство, эхом расходящееся в груди. Резкая боль проедает изнутри мое сердце, перед глазами плывут цветные круги.
Готовый сдаться и прикрыть глаза навечно, я вижу яркую вспышку света перед собой.
От режущего света из глаз потекли слезы. Спустя несколько мгновений я могу различить чей – то тонкий силуэт, протягивающий руку раскрытой ладонью. Ничего не понимая, протягиваю свою руку вперед и чувствую мягкое, нежное, такое родное прикосновение.
- Алан?.. – напрочь забываю обо всем, вновь глядя на твою теплую улыбку.
Плавно тянешь меня за собой в свет. Веки, против моей же воли, упорно закрываются. Теперь здесь так холодно и темно, но лишь твое тепло не дает мне окончательно пропасть и забыться.
Ты всегда был лучом света в моей темной жизни.

POV Undertaker

В этом году выдалась на редкость холодная зима. Снег идет практически не переставая. Похоже, что детям это лишь в радость, хе.
Выглядываю в окно; тепло одетые малыши радостно бегают по улице. Кто - то из них играет в снежки, хулиганисто закидывая их в окна, кто - то лепит неуклюжих снеговиков, а кто - то, в особенности совсем еще юные создания, просто любуется летящим пушистым снегом.
- Простите? - оборачиваюсь, видя на пороге красноволосого Жнеца, непривычно робкого и тихого.
Усмехаюсь, увидев перед собой два мертвых тела, крепко держащихся за руки. Пожалуй, в усмешке этой скрывается куча разных чувств: радость от предстоящей работы, грусть и забава от безумства погибших, горечь за умерших сотрудников, пусть и бывших, и даже злость от их безрассудства. Так ничему и не научились, так ничего и не усвоили.
Сатклифф не рискнул еще раз взглянуть на бывших напарников. Боится, хе. Или завидует?
Алый Жнец, закусив губу, развернулся к выходу, утаскивая пришедшего с ним новичка, явно заинтересовавшегося моим бюро.
Исполнять обязанности Смерти очень трудно. Еще труднее делать это, когда ты чувствуешь - искренне, по - человечески, всей душой.
Склоняюсь над усопшими, чтобы освободить их тела от застывших в крови тряпок, однако то, что их руки крепко сцеплены, мне мешает.
Улыбаясь, склоняюсь над ухом мужчины и шепчу:
- Отпусти его, теперь нет нужды бояться его потерять.
Снова расцепляю руки, высвобождая тонкие пальцы юноши из ладони блондина, на этот раз успешно.
Приведя покойные тела в порядок, укладываю погибших Жнецов в гробы. Удивительное зрелище – мертвые боги смерти! Даже спустя столько лет бесконечности мне осталось чему дивиться – этот мир не перестает меня поражать.
Смываю с рук черную кровь и вновь выглядываю в окно. Снег летит с неба с завидной упорностью – за прошедший час сугробы стали значительно выше, а с ночного неба до сих пор падают миллионы холодных безразличных звезд.

А может, это души ликуют.

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

АУ про жнецов.

[Taro Amoretti]

Я тут воскурил свою свежепоявившуюся Музо Шушь и актеров мюзикла) Так что, не пугайтесь)

Трава)

@темы: art, other, Alan Humphries, Eric Slingby

---

Кара за любопытство

[Шушь]

Авторы: Шушь, Taro Amoretti
Жанр: romance, humor, PWP.
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби, Грелль Стаклифф, Рональд Нокс.
Пейринг: Эрик/Алан/Рональд
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: нам не принадлежат ни герои, ни сюжет. Мы только взяли поиграться!
Саммари: секс как кара за длинный любопытный нос стажера Нокса.
Статус: закончено
Размещение: с разрешения авторов
От авторов: 55 тысяч знаков чистой порнухи!

Лежит здесь:
www.diary.ru/~rokuella/p163097701.htm

Комменты, буде таковые найдутся, можно и туда, и сюда. )))

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

Завтрак в постель и Неприятности

[Aoiksama]

Название: Завтрак в постель и Неприятности
Автор:  Aoiksama
Бета: Условно: товарищ "Знания русского за 10 классов", а по существу: Отсутствует
Пейринг: Эрик/Алан
Жанр: Юмор, флафф, повседневность, романтика
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС дикий и зверский
Саммари: Заявка с D.D.S. : Семейная жизнь, бытовая ссора. "это был не Нескафе..."
От автора: Это-таки был не Нескафе...

Завтрак в постель – это всегда неожиданный, своеобразный и очень приятный жест. Что же может быть лучше чашечки горячего ароматного кофе с утра, в комплекте с легким, но питательным завтраком? Да еще и в постель! Звучит все это так сладко, приторно, нежно и вкусно, что обязательно захочется прозрачно и тонко намекнуть своей второй половинке о том, что вам бы очень хотелось утонуть в сказочной романтике очередной прочитанной книги и попробовать этого дикого зверя по имени «завтрак в постель» на вкус. Но стоит учесть лишь несколько серьезных нюансов. Если ваша драгоценная вторая половинка потенциально не умеет готовить, то о завтраке в постель лучше вообще не заикаться. И даже думать тоже нельзя. Иначе рискуете проснуться под сладостный грохот кастрюль, звон бьющейся посуды, и, конечно же, нецензурные выкрики, сопровождающие каждый шорох, доносящийся с кухни. А когда пойдете навстречу этим самым странным звукам, рискуете увидеть реконструкцию боев во время Второй Мировой прямо на своей любимой, чистенькой, аккуратненькой кухне. Совсем как тогда…
Кетчуп, медленно стекающий по стенам, оставляющий на новеньких обоях непрезентабельные алые дорожки. Разбросанные осколки той самой любимой голубой чашки с пингвином, по кличке Честер. И самое ужасное - это целый Эверест грязной посуды в раковине. Именно после того как Алан увидел эту леденящую кровь картину, он запретил Эрику приближаться к кухне ближе чем на расстояние пушечного выстрела, яростно грозясь еще и ловушки расставить в самых неожиданных местах. Тогда же Хамфриз понял, что о завтраке лучше вообще никогда не заикаться в его присутствии. Тем более в постель. Но, по всем законам жанра, хитрый Эрик Слингби просто так сдаваться не собирался. Он накормит Алана завтраком. Прямо в постели. Хочет он этого или нет!

Раннее утро. Спальня, кровать, открытое окно. Первые лучики солнца проникают в комнату, наполняя ее мягким утренним светом. По комнате гуляет теплый ветерок, заставляя всех обитателей этого помещения прятаться под теплые одеяла, прямо с головой. Русоволосый юноша, буквально сквозь сон недовольно поморщился, отворачиваясь от надоедливого солнца, чьи лучики, отражаясь в зеркале, светили ему прямо в глаза. Дверь в спальню тихо скрипнула и приоткрылась, впуская в комнату некоего странного человека с крайне подозрительным подносом в руке. Мужчина присел на край кровати, с интересом разглядывая юношу, едва слышно сопящего под одеялом. Эрик погладил Алана по голове, перебирая русые пряди, не переставая умиляться этой до ужаса милой и трогательной картинке. Юноша, явно чувствуя какой-то дискомфорт, приоткрыл глаза, уходя из крепких и нежных объятий Морфея.
- Эрик?
Алан поспешно выбрался из одеяла, попутно пытаясь найти на тумбочке свои очки. Водрузив их себе на нос, юноша еще раз посмотрел на Слингби. Потом на поднос в его руке. И в таком же темпе еще раз пять. Начнем с того, что Эрик раньше никогда не просыпался раньше Алана, и бедному жнецу приходилось буквально выталкивать его из кровати и заставлять собираться на работу. А если он все-таки встал раньше Хамфриза, то жди беды. Или апокалипсиса, ну, как вариант.
- Эрик, что это? – Алан недоверчиво покосился на содержимое подноса, при этом стараясь укутаться в одеяло в надежде обезопасить себя от этих странных чашечек и блюдец.
- Это? Когда-то это отчаянно пыталось стать самым лучшим в мире завтраком в постель. И я думаю, что на этот раз все получилось. – Оскалившись в самой доброй и милой улыбке, Слингби поставил поднос на кровать.
Алан, примерно представляя себе какой убыток кухне нанесли старания Эрика, недовольно поморщился, еще больше укутываясь в одеяло. Но совесть все еще витала где-то рядом и неприятно колола в бок. Эрик же так старался ради него. И плевать, что после его стараний кухню придется месяц ремонтировать. Тихонько вздохнув, юный жнец взял с подноса чашку с темным и приятно пахнущим содержимым. Отпив пару глотков, он сделал вывод, что кофе у Эрика получается отменным. Но стоп…
- Эрик… Скажи, а где ты взял кофе?
Эрик, с чрезвычайно задумчивым видом отпил несколько глотков кофе из своей чашки, и небрежным, ничего не подозревающим тоном проговорил:
- Ну, там. Ты же сам знаешь где. В красной такой баночке на полке. От «Нескафе», кажется. – Однако, увидев ошалевший взгляд Хамфриза, мужчина поспешно и не особо решительно добавил – А что?
- Это был не «Нескафе»… - Алан тяжело вздохнул и разочарованно поставил чашку на поднос, как ни в чем небывало.
Эрик, совершенно не ожидая такого поворота сюжета, едва не подавился тем самым подозрительным напитком, выдававшим себя за отменный кофе, при этом расплескав все содержимое своей чашки прямо на кровать. Да еще и Алану досталось частичка этого счастья. Ведь мало ли что его любимый мог хранить в подозрительной банке от кофе.
Хамфриз, словно не веря своим глазам и вообще всячески отказываясь воспринимать происходящее за реальность, еле слышно пробормотал, вполне себе загробным голосом, даже не замечая капелек кофе, стекающих с лица:
- …это был «Якобс».
В следующее мгновение Эрик получил несколько точных и сильных ударов по голове особо мягким предметом, наполненным перьями. И еще очень долго он выпрашивал прощения у Алана за запачканную простыню, любимую пижаму, подушку, плюшевого мишку и одеяло. А еще дольше он потом пытался все это отстирать, всячески проклиная работников славной торговой марки «Jacobs». Спасибо Вам за ваше потрясающее кофе.

P.S.
- Кстати, Эрик… А что же сейчас творится на кухне? – Внезапно спросил Хамфриз, злобно нависая над Эриком и держа в руках подушку.
- Алан, давай не будем о грустном.

P.P.S
- Ну, я же так старался! Целое утро готовил. А вот завтра твоя очередь готовить завтрак. – Промурлыкал Эрик, обнимая Алана, который с самого утра все еще никак не мог успокоиться из-за инцидента с кофе.
- Хочешь завтрак в постель, милый? Тогда спи на кухне! Заодно и уборку там закончишь!

The End…?

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction

---

^_____^

[-Shiniko-]

Ахтунг, прилично - большая

@темы: art, Alan Humphries, Eric Slingby

---

[Jull Gi]

Название: «Десерт»
Автор: Jull Gi (www.diary.ru/~Jull-Gi/)
Бета: небечено
Фэндом: Kuroshitsuji
Рейтинг: PG-13
Жанр: Romance, AU, Fluff, Humour
Дисклеймер: Отказываюсь от всего в пользу тети Яны Тобосо
Пейринг: Эрик/Алан
Размер: Мини
Статус: Завершен
Размещение: Только с шапкой
От автора: Фанфик посвящается  Барвинка.. Все же и я могу писать флафф)

Читать дальше?)

18 февраля 2009 года.

День.

- Алан. Алан, проснись, - Эрик вплотную наклонился к лицу возлюбленного, тихо шепча и щекоча кончиками волос шею юноши.
- Ммм… - недовольно засопев, брюнет сильнее натянул на себя одеяло и повернулся на другой бок.
- Соня, вставай. Уже почти полдень, - улыбаясь, мужчина оставил на шее легкий поцелуй.
- Эрик, я так хочу спать. Мы же легли не раньше трех, имей совесть…- последнюю фразу Алан буквально простонал, утыкаясь лицом в пуховую подушку, не желая даже слушать блондина.
- Вот противный мальчишка! – с наигранным драматизмом Эрик кинул подушку и звонко рассмеялся, услышав недовольное бурчание.
- Я даже завтрак приготовил, а ты…
- Ну вот. Весь сон сбил, - фыркнув, Алан сел, в кровати потирая заспанные глаза, и пытаясь, сосредоточится на словах блондина.
- Ах, простите, простите, моя спящая красавица, - Эрик откровенно дурачился, пытаясь изобразить из себя доблестного принца.
-Хотите, я разрушу ваш сон страстным поцелуем? – не дожидаясь ответа, мужчина притянул к себе Алана, и по-отцовски поцеловал в лоб, звонко рассмеявшись.
-Ну как, моя милая, вы уже проснулись? – продолжая улыбаться, он лишь сильнее прижал к себе брюнета.
-Дурак! – хмыкнув, Алан выбрался из цепких объятий и стал одеваться.

3 часа спустя.

- Поторопись, Алан, мы же опоздаем! – Эрик нервно посматривал то на часы, то на полуодетого юношу, бегающего по квартире.
- Да знаю, знаю, прекрати, - Алан уже неполных два часа тщетно пытался найти свои любимые запонки.
- Может без них, а?
- Нет, - безапелляционно ответив, брюнет залез под диван и громко чихнул.
- Эрик! Я убью тебя! Кто? Ну, вот кто при уборке запихивает весь мусор под диван? – косясь на растерянного и виноватого мужчину, Алан сжимал в руках драгоценные запонки.
- Это не я… - схватив невинного, проходящего мимо черного кота, Эрик, как истинный мужчина, предпринял единственную попытку к спасению.
- Это сделал Уилл! – и вполне довольный тем, что свалил вину на кота, стал подгонять парня.
- Ребенок… - закатив глаза, Алан продолжил собираться.

В машине.

-Черт! Опять эти пробки. Иногда мне кажется, что у нас спит не только город, но и водители в своих авто, - подперев рукой лицо, Слингби невесело поглядывал на забитую автомагистраль.
- Еще бы, мы ведь поехали в час пик, - меланхолично развалившись в соседнем с водителем кресле, Алан перебирал кубики с ароматными наполнителями.
- Если бы кое-кто не был таким соней…
- Не бурчи, мы же еще успеваем, - Хамфриз невинно улыбнулся, продолжая сортировать неугодные ему освежители воздуха.
- Хорошо, но тогда мне нужно чем-то заняться, - коварно улыбнувшись, блондин покосился в сторону парня.
- Алан, а не хотел бы ты…- начал сладким голосом Слингби.
- Нет!
- Но ты ведь даже не дослушал.
- Все равно нет.
- Тогда считай это платой, за моральный ущерб. Ты ведь проспал, - вполне довольный своим планом блондин повалил Алана в кресле.
- Эрик!
Этот крик, кажется, слышали все рядом стоящие машины. И не только крик…

Часом позже.

- Повторим? – закурив сигарету, Эрик с лицом кота, объевшегося сметаны, посматривал на Алана.
- Ммм… - вымученно потянул парень, разминая ноющую поясницу.
- Это нет или да?
- Это заткнись и следи за дорогой! – недовольно косясь на блондина, Хамфриз натягивал измятые брюки.
- Этот так грубо, - сделав самое обиженное лицо, Слингби свернул с магистрали на небольшую улочку.
- «Дочка» уже совсем выросла, и больше не любит «папочку», - наигранно всхлипнув, и утерев с лица невидимую слезинку, блондин остановил авто.
- Я когда-нибудь убью тебя.
- Зацелуешь? – добродушно рассмеявшись, Эрик вылез из машины.

Еще через 15 минут.

-Как? Как это произошло? – в шоке от случившегося блондин присел на свободный стул.
- Я ведь не мог опоздать. У нас есть еще час! – тяжело вздохнув, Слингби посмотрел на незнакомого юношу.
- Простите, но именно на эти пирожные самый большой спрос. Их раскупают в первый же час, - блондин не мог поверить, что именно его, Эрика Слингби, любимые пирожные оказались распроданы. Жизнь, казалось, потеряла всякий смысл.
Тяжело вздохнув, Алан приобнял мужчину за плечи.
- Будет тебе вечером десерт. С самым любимым пирожным, - и густо покраснев, уткнулся носом в затылок блондина.

На что только не пойдешь, ради любви?

@темы: Alan Humphries, Eric Slingby, fanfiction