[eric-alan]

Фэндом: мюзикл «Kuroshitsuji. The Most beautiful DEATH in the world»
Автор:  Tegeirian
Персонажи: Алан Хамфриз, Эрик Слингби, Грелль Сатклифф, Уильям Ти Спирс, Рональд Нокс
Жанр: драма
Рейтинг: G
Все права принадлежат Яне Тобосо.
Саммари: События происходят в мире мёртвых, куда попали Эрик и Алан после своей второй смерти.
Данный фанфик посвящается  ~Аяра~. Я не хотела писать придуманную мной же идею, но благодаря пинкам этой леди всё же сподвиглась на это))
Размещение: запрещено!!!

***

Кто знает, куда отправляются души шинигами, чья жизнь обрывается во второй раз? Что там, за той чертой, что разделяет посмертие и окончательную смерть? Но никто не возвращался оттуда, чтобы рассказать об этом.
Там – царство вечной осени, где в зелёно-жёлтой листве, в ярко-синем небе, в прохладном воздухе жизнь и смерть словно сплелись воедино. Там время навеки застыло, словно скованное льдом, который ни одно пламя не сможет растопить и заставить замершие стрелки часов вновь двигаться по циферблату.
Там – вечный покой, подобный поверхности озера в безветренную погоду. Никогда ветер не нарушит неподвижность водной глади.

Под раскидистым деревом сидят двое шинигами.
Подложив под лист плотную папку для рисования, Алан что-то рисует. На бумаге одна за другой появляются линии и штрихи, чтобы затем сложиться в единую картину. Сидящий рядом Эрик Слингби время от времени украдкой бросает короткие взгляды, но видит лишь чьи-то смутные силуэты.
- Эрик, а ты хотел бы вернуться? – неожиданно тихо спрашивает Алан, не прекращая рисовать. Слингби молчит, глядя на плывущие по небу облака, а между бровями пролегает задумчивая складка.
- Странный вопрос, - наконец отвечает он. – А почему ты спрашиваешь?
- Я скучаю по всем… - карандаш в чужих пальцах живёт своей собственной жизнью и делится ею с бумагой.
- Мне тоже их не хватает… - со вздохом признаётся Слингби, вынимая изо рта травинку и отбрасывая её в сторону.
- Она сказала, что мы можем вновь стать Жнецами, если уйдём отсюда, - на губах Алана застывает мечтательно-грустная улыбка. – Я бы хотел вернуться...
- Тогда что тебя останавливает?
- То, что уйти отсюда мы можем только вместе, - карандаш на мгновение замирает, а затем вновь продолжает скользить по бумаге, привычно чертя плавные линии. – Мы пожертвовали своими жизнями друг для друга, а так как чтобы вернуться обратно, нужен кто-то, кто будет показывать дорогу обратно, то ты должен стать моим проводником, а я твоим.
Алан замолкает и смотрит на получившуюся картину. На широком листе изображены пятеро мужчин: Уильям Ти Спирс, Грелль Сатклифф, Рональд Нокс, Эрик и сам Алан. Грелль с широкой ухмылкой виснет на руке начальства, явно недовольного этим фактом. Рональд стоит, небрежно облокотившись на ручку газонокосилки.
- Тогда идём, - Эрик легко поднимается на ноги, и смотрит сверху вниз на Хамфриза. Тот несколько секунд неверяще смотрит на друга, а затем порывисто вскакивает вслед за Слингби. Папка с рисунками с тихим шорохом падает в траву, но ни Алан, ни Эрик даже не обращают на это внимания.
Лежащий на папке забытый рисунок подхватил ветер и швырнул его в небо.


Эрик
Под ногами шуршащий ковёр из опавших листьев, над головой свинцово-серое небо. Мелко накрапывает холодный дождь.
Краем глаза Слингби видит, что идущий рядом Алан отстал, и, не поворачивая головы, наугад пытается поймать того за руку, но пальцы хватают лишь пустоту.
Стиснув зубы, Эрик заставляет себя идти вперёд и не оборачиваться. «Что бы ни случилось, не оглядывайся, иначе не вернёмся…» - как заклинание повторяет он сказанные ему Аланом слова, когда они ступили на дорогу, ведущую обратно. Но как избавиться от ядовитых шипов сомнения, что пронзили бешено стучащее в груди сердце?..
В шуме дождя окончательно растворяются лёгкие шаги Хамфриза, и уже вскоре Эрик не ощущает присутствия напарника. Слингби останавливается, однако по-прежнему смотрит вперёд, на дорогу.
- Алан? – зовёт он друга, но в ответ слышит лишь волчье завывание ветра и шелест мокрой листвы. Губы Слингби кривятся в горькой усмешке, а затем он возобновляет свой путь. Один.
Неожиданно впереди виднеется приглушённый белый свет – он почти дошёл до конца. И вскоре уже один только шаг отделяет его от заветной черты, но страх того, что по ту сторону не будет Хамфриза, мешает Эрику переступить светящуюся линию. Сомнение и доверие качаются на чашах весов, оба чувства стремятся взять верх над сердцем Слингби.
- Это безумие, но… - шепчет Эрик, запрокинув голову и глядя в плачущее дождём небо. - Я жду тебя, Алан, - и с этими словами мужчина шагает вперёд и исчезает в белом сиянии.

Алан
Снег и пронизывающий ветер пробираются под одежду и ледяными иглами впиваются в кожу. Каждый шаг даётся с трудом, но упрямства Алану не занимать.
Сколько он уже бредёт в одиночестве? Эрик уже давно отстал от него, и Алан продолжает свой путь без него. С каждой секундой усиливающееся чувство одиночества проводит по сердцу острым ледяным когтем, оставляя на нём тонкий шрам. Грудь внезапно сдавливает тугой обруч боли, и Алан падает на колени, судорожно хватая ртом воздух. На мёрзлой припорошенной первым снегом земле яркими цветами распускаются тёплые алые капли.
Юноша, превозмогая боль, с трудом встаёт, делает несколько шатающихся шагов и вновь падает на землю.
- Эрик… - шепчет он, и эхо обрушивается на него звуковым камнепадом.
«Эрик…» - поёт медленно падающий снег, превращаясь в капли воды на каштановых волосах.
«Эрик…» - вторит кровь на искусанных губах, отдавая солью и металлом на языке.
«Эрик…» - мелко крошащимся под пальцами льдом звенит холодный воздух.
«Эрик…» - отзывается ползущая по щеке и обжигающая её своим теплом одинокая слеза.
Но друга, напарника, почти брата, рядом нет. Алан один посреди ледяной пустыни, и от этого понимания хочется кричать в голос. А впереди, совсем рядом брезжит мягкий свет. Из последних сил Хамфриз поднимается на ноги и заставляет себя сделать шаг вперёд. Свет принимает его в свои объятья, и шинигами растворяется в нём, чувствуя, что боль уходит.


Рядом слышится шум прибоя, а горячий воздух пахнет морем. Алан осторожно открывает глаза и потрясённо выдыхает, в замешательстве оглядываясь по сторонам, и натыкается взглядом на не менее растерянного Эрика, стоящего в нескольких шагах от него. Они стоят на мосту, а впереди белеет огромное здание Департамента.
- У нас получилось, Алан! – Слингби радостно улыбается, глядя на напарника. – У нас всё получилось!
Хамфриз кивает в ответ, а затем хватает Эрика за локоть и уверенно тащит его за собой вперёд.
- Идём скорее, мне не терпится всех увидеть, - в его голосе звенит смех.

***
На ступеньках Департамента сидят Грелль и Рональд. Ти Спирс, прислонившись спиной к одной из колонн и скрестив на груди руки, смотрит, как солнце прячется за горизонтом. Вот уже который вечер они проводят вот так, втроём, в молчании, провожая закат и вспоминая.
Уильям никогда не признается никому, что винит себя в произошедшем, всегда жизнерадостный Рональд замкнулся в себе, а Сатклифф за фальшивыми улыбками прячет тоску по ушедшим. Вторая жизнь, дарованная шинигами, тем и страшна, что даёт иллюзию бессмертия.
- Смерть великая! – неожиданно восклицает Грелль, вскакивая на ноги. Нокс вздрагивает от неожиданности и вопросительно смотрит на наставника.
- В чём дело, диспетчер? – осведомляется Уильям, поворачивая голову в сторону Сатклиффа.
- Уилли… Мне кажется, у меня галлюцинации… - сдавленно отзывается Грелль, вытягивая вперёд руку и показывая куда-то пальцем. Ти Спирс прослеживает взглядом указанное направление и чувствует, что горло сдавливает невидимая петля – к ним, не торопясь, приближались... Уильям закрывает глаза, медленно считает до трёх и вновь открывает их. Но иллюзия не исчезает.
- Этого не может быть… - шепчет он, поправляя идеально сидящие на переносице очки.
Рональд тем временем вскакивает на ноги, торопливо сбегает по ступеням, и, сделав пару быстрых шагов навстречу Слингби и Хамфризу, внезапно замирает.
- Эрик-сэмпай… Алан-сэмпай… - голос юноши дрожит, а в широко раскрытых зелёных глазах светится радость пополам со страхом. – Это вы?..
- Мы вернулись, - Алан смущённо улыбается, глядя на юного коллегу, а в следующее мгновение оказывается в железных объятьях Рональда.
- Но… как? – тихо спрашивает Грелль. – Ведь вы же… - он резко обрывает фразу.
- Да, мы действительно умерли, - заканчивает за Сатклиффа Слингби. – Но нам дали шанс вернуться.
Уильям стоит чуть поодаль, но и на его губах улыбка.
- С возвращением, - он по очереди протягивает руку Эрику и Алану и обменивается с ними рукопожатием. - А сейчас, господа, настоятельно советую разойтись по домам. Завтра рабочий день, и его никто не отменял.
Рональд неохотно отстраняется, но продолжает держать обоих шинигами за рукава их пиджаков, словно боится, что стоит ему разжать пальцы, как они вновь исчезнут.
- Уилли, ты зануда! – недовольно восклицает Грелль, хватая начальника под руку. – Мы идём отмечать возвращение Эрика и Алана, и ты идёшь с нами! Никакие возражения и отговорки не принимаются!
Ти Спирс раздражённо высвобождает руку и поправляет очки.
- Хорошо, диспетчер, отмечать так отмечать, но если ваше завтрашнее состояние скажется на работе, получите выговор.
- Ничего, Уилли, у меня всё равно этих выговоров столько, что ими можно в качестве обоев весь Департамент обклеить, - беспечно фыркает Сатклифф, хватая Алана под локоть.
- Было бы чем гордиться, - хмыкает Слингби, дружески взлохмачивая волосы Рональда.
И пятеро Жнецов исчезают. Скоро начнётся новый день, и он будет совсем другим...