Никак иначе

[eric-alan]

Название: Никак иначе.
Автор: elvishwolf
Жанр: ангст, дарк, десфик.
Рейтинг: R
Дисклаймер: не моё
Размещение: с указанием авторства
Предупреждение: AU
От автора: авторша очень сильно старалась, когда писала этот фик. Пожалуйста, если прочитаете, напишите хоть одно слово в комментах, мне очень нужно знать, стоит ли мне работать в подобных жанрах.
*ставит корзинку*



Гробовщик осторожно приоткрыл дверь и вошёл в палату, где стоял сильный запах крови и медицинского спирта. К этим запахам Легендарный уже успел привыкнуть: за три дня он похоронил двести пятьдесят своих бывших коллег. И опытных шинигами, многое повидавших на своём веку, и молодых, почти ничего не умеющих, стажёров.
Демоны, напавшие на Департамент, устроили настоящую бойню. Полы в коридорах до сих пор были залиты уже подсохшей кровью, повсюду валялись обломки кос и трупы демонов, которые ещё не успели убрать.
Гробовщик присел на стул рядом с кроватью Алана, устало вглядываясь в мертвенно-бледное лицо жнеца. На глазах юноши лежала плотная повязка – осколки очков сильно поранили веки, по тонкой, испещрённой почти зажившими царапинами, руке змеилась трубка капельницы, а на больничной рубашке проступали багровые пятна. Внезапно Хамфриз сделал глубокий вдох и зашарил рукой по колючему одеялу. Юноша явно нервничал, чувствуя чьё-то присутствие.
Тонкие горячие пальцы скользнули по холодной ладони Гробовщика. Алан узнал его.
- Здравствуйте, - в голосе Хамфриза звенело беспокойство. Гробовщик усмехнулся:
- Взаимно, мальчик мой. Думаю, здоровье тебе сейчас пригодится. Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, сэр, лучше, – тихо произнёс Хамфриз. Алан снова втянул носом воздух, и Гробовщик, усмехнувшись, понял, что сейчас юноша задаст ему ЭТОТ вопрос.
Внезапно из-за ширмы, отгораживающей соседнюю койку, донёсся тихий плач, постепенно переходящий в надрывные, приглушенные ладонями, рыдания:
- Почему! Уильям, зачем ты... Зачем?! Лучше бы я… лучше б меня! Демоны… НЕНАВИЖУ!!! – в оконных рамах дрогнули стёкла – НЕНАВИЖУ!!! – полный лютой ненависти и бессильной ярости крик перешёл в протяжный горестный вой.
Узкие белые губы Гробовщика сжались в тонкую нить. Жнец вспомнил, как они пытались отцепить Сатклиффа от мёртвого демона. Обезумевший Грелль зубами впился в глотку противника, да так, что ему не сразу удалось разжать челюсти. Сатклифф не смотрел ни на демонические клинки, ни на ядовитый туман – он просто кинулся на демона, мстя за смерть Уильяма, который всего пару минут назад ценой собственной жизни защитил их с Рональдом. Из горла жнеца вырвали клочок плоти, а Спирс, захлёбываясь кровью, до последнего пытался что-то сказать Греллю, на руках которого умирал.
- Сэр, - голос у Алана дрожал – прошу, скажите… что с Эриком?
Легендарный тяжело вздохнул. Он ещё утром смывал запёкшуюся кровь и грязь с искалеченного тела и сшивал края глубокой уродливой раны – демон вырвал Эрику четыре позвонка.
Гробовщик успокаивающе погладил Хамфриза по руке. Тот вздрогнул от прикосновения, как от удара.
- Он ещё придёт попрощаться.
У Сатклиффа уже не хватало слёз – он давился сухими всхлипами. Разбитые губы Алана беззвучно повторяли один и тот же вопрос:
- Эрик, зачем?
***
Гробовщик молча заварил чай и протянул чашку хрупкому юноше, сидящему напротив него.
Алан телепортировался прямо в его кабинет. Невероятно уставший, дрожащий, с белыми от холода тонкими пальцами рук. Он снова собирает души за двоих. За себя и за Эрика.
-Спасибо, - Хамфриз дрожащими руками подносит чашку ко рту, но ослабевшие пальцы не держат. Чашка падает на пол и со звоном разбивается, расплескав горячий чай.
- Простите…я не хотел… - сдавленно прошептал юноша. Гробовщик, устало вздохнул и встал из - за стола.
- Алан, - юноша вздрогнул, - мальчик мой, так нельзя. Тебе нужно отдохнуть. – Хамфриз поднял голову и посмотрел на Легендарного взглядом, в котором сквозила глухая, изматывающая покалеченную душу, тоска.
У многих жнецов изменился цвет глаз. Алан – не исключение. Радужная оболочка из изумрудно-янтарной стала бутылочно-зелёной. Потемнела после смерти Эрика.
- Иди домой, - только и смог попросить Гробовщик.
- Да… - Алан, пошатываясь, поднялся со стула, - только зайду за вещами в кабинет….- Хамфриз , опираясь на косу, зашагал прочь.
Тупая ноющая боль в груди. Где-то со стороны сердца. Снова.
«Господи, только не сейчас…»
Идти быстрее он не может. Сил нет. А от рёбер будто долотом кусочки костей откалывают.
Щелчок замка. Хамфриз заходит внутрь, и, буквально повиснув на дверной ручке, поворачивает ключ, а затем сворачивается на холодном полу в комочек и делает глубокий вдох…
В лёгкие впиваются острые раскалённые крюки, а в сердце медленно вгоняют длинные ржавые гвозди…. Разрывают на части сосуды, вены, артерии… Сердце работает на пределе, в лёгких нет воздуха – только горячая, почти кипящая, кровь. В горле словно осколки битых стёкол, заставляющие непрерывно кашлять. Во рту металлический привкус. Кровь сгустками, горячая и почти чёрная. А вдохов нет. Волосы, одежда, кожа – всё в крови. Шнурок на шее давно превратился в удавку, а ногти впиваются в ладони, раня кожу. Мышцы сводит судорогой, по венам разливается жидкий огонь, а рвущая, доводящая до безумия, боль становится сильнее с каждым ударом сердца. Но криков нет. Только хлюпанье льющейся крови.
«Хватит…. Прошу… Хватит… Я больше не выдержу…» - слёзы смешиваются с потом и кровью, невозможно сделать ни единого глотка воздуха. С губ до сих пор не сорвалось ни звука. Помощи всё равно не будет.
Кто-то разжимает его ладони, успокаивающе, словно пытаясь хоть как-то помочь, гладит по груди сквозь ткань окровавленного жилета и рубашки. Руки холодные, и это приносит крохотное, почти ничтожное облегчение.
- Эрик… больно…
- Алан, не молчи, прошу тебя, не молчи…
- Дышать… больно…Я не могу… не могу…
- Не молчи, - голос срывается на горький болезненный шёпот, - Прошу, пожалуйста, позови хоть кого-нибудь.
- Эрик…
- Громче!
- Эрик…
- Громче!!! – не просьба – приказ.
Хамфриз сжался в комок, собирая остатки сил. По коридорам Департамента разнёсся дикий, отчаянный, молящий крик:
- ЭРИК!!!
***
Грелль невидящими глазами смотрел на своё отражение в зеркале. Усталый худощавый парень с бледным лицом и покрасневшими от слёз бутылочно-зелёными глазами. Погаснуть огарку свечи, которой прежде был Сатклифф, не дают только истончившиеся, но всё ещё такие же роскошные алые локоны.
Актрисы больше нет. Нить её жизни оборвалась вместе с последним вздохом Уильяма.
Грелль вгляделся в своего зеркального двойника и скривился в жуткой улыбке, обнажив острые акульи зубы.
- Знаешь, а красный, видимо, не так уж и хорош…. – в памяти всплывают ледяные длинные пальцы Спирса, покрытые ещё тёплой кровью и сжимающие тонкие запястья Сатклиффа, - И леди из меня никакая…
У Грелля по-женски узкие ладони с изящными тонкими пальцами, но при необходимости они могут запросто свернуть шею демону. Вот и сейчас шинигами вложил в удар столько силы, что зеркало разлетелось на десятки сверкающих осколков. По тонким побелевшим пальцам побежали бордовые струйки.
Сатклифф заглянул в один из осколков и расплылся в достойной безумца улыбке. Затем в залитых кровью руках оказались остро отточенные ножницы:
- А мужчинам не пристало носить длинные волосы. Ведь это же твои слова, Уилл?
Лезвия сомкнулись, и на пол упала тяжёлая алая прядь. И в тишине кабинета внезапно раздался негромкий, привычный голос, заставивший Грелля замереть:
- Сатклифф, не смейте обрезать волосы!
Ножницы вылетели из руки жнеца и вонзились в противоположную стену.
- Уилл? – Сатклифф тяжело осел на пол. Ответа не последовало.
«Показалось», - подумал Грелль, поднимаясь с пола и оглядывая кабинет, в котором царил полнейший хаос.
- Грелль!!! Открой!!! - Сатклифф щёлкнул замком, и едва не был сбит с ног испуганным и взъерошенным, будто воробей, Рональдом.
- Ты Алана не видел? – спросил запыхавшийся блондин.
- Нет…
Грелль не успел договорить. Слух резанул нереально громкий крик, сотканный из боли и отчаяния.
- Грелль…
Алый жнец, ни слова не сказав, схватил своего стажёра за руку и стрелой полетел по пустым коридорам.
Нужная дверь была заперта изнутри. Впрочем, Грелля это не остановило.
- АЛАН! – жнецы кинулись к Хамфризу, который, не меняя позы, лежал на залитом густой чёрной кровью полу.
Воздух… Хотя бы глоток…
«Мышцы сокращаются… Он не может вздохнуть…» - перед глазами Грелля мелькают кадры: он держит в руках скользкую трахею, вырезанную из горла только что убитой им куртизанки, а мадам Рэд, как бы между прочим, рассказывает ему о том, что делать, если…
Пуговицы на окровавленной рубашке не поддаются, и шинигами просто разорвал её на две части. Затем Грелль подложил под плечи юноши свёрнутый в несколько раз пиджак и запрокинул ему голову.
- Рон, держи его. Крепче!!!
Сатклифф достал из кармана захваченные из кабинета ножницы, раскрыл лезвия и, глубоко вздохнув, вонзил в горло Хамфриза.
В истерзанные шипами лёгкие со свистом ворвался воздух. Заклокотала кровь. Но теперь стало чуть легче. У Алана ещё осталась опора, за которую он теперь так отчаянно уцепился.
Холодная рука продолжала успокаивающе поглаживать его по груди.
***
- Черт! – выругался Сатклифф и запустил тонкие длинные пальцы в волосы. Грель уже не знал, что делать и как облегчить мучения Алана. Они с Роном уже семь суток не покидали лазарет, тщетно пытаясь хотя бы сбить температуру.
Ртуть в градуснике застыла на отметке в сорок два градуса. Будь Алан смертен, не выдержал бы и нескольких часов. Но он – жнец, который уже неделю мечется по кровати в безумной звериной агонии и беззвучно молит о смерти. Искусанные губы юноши высохли и покрылись мелкими кровоточащими трещинками. Ногти сломаны до самого основания, на сгибах рук синяки от многочисленных уколов обезболивающего и капельниц – регенерация не действует, все силы Хамфриза уходят на то, чтобы не дать сердцу остановиться. Мышцы напряжены до предела, голосовые связки невыносимо болят. Жнец не может кричать, только изредка заходится в лающем кашле, судорожно глотая воздух и кровь и зная, что каждый вздох может стать последним.
Иногда Алан приходит в себя. Ненадолго, всего на несколько минут. Греллю этого времени хватает лишь на то, чтобы напоить юношу холодной водой да попробовать дать ему таблетки, отчаянно надеясь, что хоть что-то поможет. Вот и сейчас Сатклифф протирал руки Хамфриза смоченным в растворе уксуса полотенцем. Хуже не будет, да и некуда.
- Котёнок, - Грелль промокнул платком кровоточащие губы Алана, - Мы с Роном пойдём на задание. Эти твари ещё поплатятся… Ты… дождись нас, ладно?
Грелль и не представлял себе, чем это закончится.
***
По неимоверно напряжённому телу прокатилась крупная дрожь. Шипы отпустили свою жертву рывком, напоследок заставив проглотить сгусток горячей крови.
Алан отдышался и чуть приоткрыл глаза.
- Господи, Хамфриз! – медсестра кинулась к измученному жнецу, - Как вы? – не дожидаясь ответа, девушка взяла с тумбочки стакан и приложила к растрескавшимся губам юноши, - Вот, вам нужно как можно больше пить.
Хамфриз послушно сделал несколько глотков, надеясь избавиться от металлического привкуса во рту.
- Я принесу вам что-нибудь поесть, у вас уже неделю во рту ни крошки не было, - и девушка удалилась, цокая каблуками.
Юноша неверным движением приподнялся и тут же рухнул на подушку. Он был ещё слишком слаб, чтобы встать.
« Соберись. Ты должен подняться. Ты не имеешь права их потерять.»
Алан коснулся пола босыми ступнями и, приложив титанические усилия, сумел открыть телепорт. Он едва смог отдышаться, когда перенёсся в хранилище для того, чтобы забрать свою косу Смерти.
Ещё один портал, который выходил в ночной лес. Хамфриз нутром чуял, что Грелль и Рон будут в заброшенном особняке на его окраине.
Хамфриз уже не почувствовал, как лёд обжёг босые ноги. Юноша рухнул без сознания недалеко от берега реки.
Алан пришёл в себя только спустя полчаса. Юноша с трудом поднялся, опираясь на косу, стиснутую онемевшими от холода пальцами и, в кровь раздирая ноги острой кромкой льда и дрожа в ознобе, побрёл к старому особняку.
Дверь была настежь распахнута. На полу – следы Адских гончих и обломки газонокосилки, а с третьего этажа доносятся хриплые крики Сатклиффа.
Алан лихорадочно соображал, как он может отвлечь внимание демонов…
«Гончие слепы. Они реагируют лишь на тепло и запах…» - взгляд Хамфриза упал на исполосованные ступни и осколки стекла, лежащие рядом…
Кровавый след тянулся на второй этаж. Алан знал, какую цену придётся заплатить.
***
Восемь гончих. Пять низших демонов. Три высших. И он, еле стоящий на рассечённых льдом и стеклом ногах, жнец.
Он сумел отвлечь внимание голодных Адских псов и жаждущих убийства исчадий Ада. Грелль и Нокс теперь в безопасности. А он… Что ж, а он отправится к Эрику.
- Малыш, что ты здесь забыл? – усмехнулся один из демонов, - Ну, да это неважно. Жаль убивать тебя, не узнав твоего имени. Кто ты?
Демон видит лёгкую добычу. Жнец ранен и слаб, он не сможет оказать достойного сопротивления…
Алан собирает все силы, выпрямляется, поднимает голову и говорит тихо, но отчётливо:
- Смерть.
Лезвие секиры голодной змеёй впилось в шейные позвонки демона и разрубило тело на две неравных части. На полу оказались куски внутренних органов. Когтистая лапа успела сомкнуться на щиколотке жнеца, вспоров тонкую кожу.
Пасти гончих роняли клочья пены. Юноша крепче сжал древко косы…
… Увернуться от демонического клинка, услышать, как ломаются собственные кости и до упора вогнать в глотку пса лезвие, а затем ухватиться за края рассечённой плоти и резким движением рвануть в стороны.
Демоны его недооценили.
Под босыми ногами хлюпает кровавое месиво. Где – то у стены валяется оторванная челюсть демонической собаки. Если бы кто-то сказал Хамфризу, что он будет вот так убивать, юноша бы не поверил.
Пять трупов. Три гончих и два низших демона. А шестым, видимо, будет сам жнец.
Колено Алана в щепки разбито демоническим клинком, в плече застряли сломанные клыки собак, на щеке и тонкой шее длинные рваные царапины, сочащиеся тёмной от яда кровью, всё тело покрыто бордово-чёрными синяками и глубокими ранами, в которых остались обломки проклятых лезвий, а на груди, со стороны сердца, вырван лоскут кожи. Не жалели, рвали до живого мяса, до кости…
Тяжёлая когтистая лапа упирается в тонкие оголённые косточки сломанных рёбер. Красные злобные глаза смотрят в усталые зелёные, и гончая щерится.
«Давай, - Алан чуть приподнял голову, - Убей. Я не могу поднять руку, видишь? Вот моё горло, рви, чего ждёшь, тварь?»
Неповоротливую шею гончей захлестнула цепь с зубьями. Голова отлетела в сторону.
- Не ждали, уроды? – Алан уже не думал, что услышит голоса Грелля и Рона.
Они с точно таким же безумием убивали демонов. Отчаянно, яростно, будто не чувствуя боли…
- РОН, СЗАДИ!!! – заорал Сатклифф, зная, что Нокс не сумеет защититься.
Демон не успел напасть. Алан раскроил ему череп. И сам рухнул на залитый кровью пол. Сил у него не осталось.
Внезапно по тёмным коридорам разлилось мягкое золотистое свечение. Запахло скошенной травой и в ореоле света появились очертания крыльев.
Грелль пригляделся к Ангелу… и рванулся к нему, насколько позволяли раздробленные тазовые кости.
- Уильям!!! Я … я… мы так скучали по тебе!!! – Уильям присаживается на корточки и обнимает непутёвых подчинённых – пусть бывших, но таких родных…
- Я тоже соскучился по вашим выходкам, диспетчер Сатклифф, - Спирс зарылся носом в алые волосы, попутно перебирая одной рукой светлые густые прядки Нокса.
Грелль поднял голову и выжидающе посмотрел в зелёные глаза Уилла, не скрытые стёклами очков:
- Уильям, а что будет с ним? – шинигами кивком головы указал на лежащего у стены Хамфриза.
Спирс не успел ответить. Послышалось тяжёлое хлопанье крыльев. Витражное окно брызнуло осколками стёкол и на пол, отчаянно кляня своё увечье, рухнул второй Ангел.
Алан неверным движением поднял голову.
- Эрик…
Левое крыло бывшего жнеца было сложено и прижато к телу, а вот правое просто волочилось по грязному полу. Грязно-серые маховые перья топорщились под самыми немыслимыми углами, местами была содрана кожа и лохмотьями свисала плоть. В ранах глубоко засели длинные острые иглы и битые стёкла, у основания, под лопаткой, была сломана кость. Кроме того, крыло было чудовищно изуродовано прошивающей его колючей проволокой.
Ангел упал на колени рядом с Хамфризом. Тот кончиками пальцев коснулся покалеченного крыла:
- Тебе больно?
- Поверь, есть за что страдать, - как он мог сказать Алану, что он убил пятьсот сорок три человека, чтобы исцелить юношу от Шипов?
- Эрик… я скоро приду… к тебе… - юноша слабо сжал ладонь Эрика тонкими окровавленными пальцами.
- Я отдал жизнь, тебя я Смерти не отдам, - холодные пальцы Ангела –Хранителя коснулись тонких косточек, - Алан… Сейчас будет больно. Потерпишь?
Хамфриз машинально кивнул. Ему было всё равно, лишь бы всё закончилось.
Эрик видел, как переливается холодным блеском Шип в искалеченном теле юноши. Он сможет вылечить Алана. Без душ, которые теперь стали иглами в его крыле. Ангел запустил руку в грудную клетку Хамфриза…
Длинная ледяная спица впилась в тело Эрика. У него получилось. Болезнь больше не будет истязать это хрупкое тело.
Слингби едва сдерживал слёзы. Он так долго к этому шёл!
Алан без сознания. Грелля и Рона тоже покинули силы. Что ж, немудрено.
- Слингби, наша работа на сегодня закончена, думаю, мы можем идти…
Вспышка телепорта ещё не успела погаснуть, когда двери слетели с петель. Гробовщик на миг замер, оглядывая холл особняка, залитый кровью и заваленный ошмётками плоти.
Жнец глазам не верил, глядя на двух молодых шинигами, из самого сумасшедшего отдела во всём Департаменте, лежащих ближе к дверям. Взгляд Легендарного внезапно упал на Алана.
- Был котёнок, вышла рысь… - только и смог прошептать он.
***
Алан уже несколько часов подряд метался по больничной койке. Нет, не в приступе – их не было уже несколько месяцев. Его Ад приходит к нему во сне.
Грелль сломанной куклой падает на пол…
«Хватит!»
В горло Нокса впиваются гончие…
«Не надо! Прошу!»
Его собственную плоть вспарывают когти…
«Я БОЛЬШЕ НЕ ВЫНЕСУ!!!»
Алан резко подаётся вперёд и тут кто-то прижимает его к себе:
- Ш-ш… Тише, Алан, тише, я же с тобой, - глаза Хамфриза застилают слёзы, юноша отчаянно прижимается к Эрику, - Я тебя не оставлю, я же твой Ангел –Хранитель… Мы всегда будем с вами, Алан, - Слингби тыльной стороной ладони вытирает слёзы своему подопечному .
Юноша так и засыпает, уткнувшись в плечо бывшего напарника, и уже не слышит мягкого шороха.
Всё же Эрику даровали прощение. Крыло больше не причиняло ему таких мучений.
«Это только сон, - с горечью думал Хамфриз, просыпаясь, - Только сон…»
- Алан, проснись! – голос Сатклиффа звенел, как раньше, - Проснись, кому говорю! Ронни, ну, может у тебя получится?
- В чём дело? – безразличным тоном поинтересовался Хамфриз.
- Алан, подойди к окну! – Рон… улыбался. Впервые за несколько месяцев.
Хамфриз послушно подошёл к окну и оцепенел.
На запотевшем стекле были выведены аккуратные буквы.
«Мы будем рядом» - и отпечатки ладоней, как подпись, скрепляющая договор.
По щекам юноши катились слёзы, а глаза приобретали изначальный изумрудно-янтарный цвет.
Жнецы знали, что будет так. И никак иначе.