Авторы: elvishwolf.
Бета: -Shiniko-.
Жанр: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Юмор, Флафф, Фэнтези, Hurt/comfort, AU .
Рейтинг: PG-15
Саммари: японская легенда гласит, что кукла может ожить, если выдохнуть воздух к её рту. Тогда она обменивается душами с человеком. Но что, если душу кукла получила при своём рождении?
Предупреждение: возможный ОСС
Дисклаймер: не моё.
Размещение: с шапкой и ссылкой.
Часть вторая.
читать дальше Тонкие пальчики в чернильных пятнах торопливо распутывали узелки на ленточках и аккуратно снимали и складывали в сторонку пёструю обёрточную бумагу. Люси была несказанно рада тому, что свой одиннадцатый День Рождения она встретила не в больнице под опекой строгих медсестёр, не в постели с высокой температурой, а за праздничным столом с родителями и бабушкой. Друзей у девочки никогда особенно не было: из-за слабого здоровья она училась на дому и крайне редко выходила на улицу. Но унывать по этому поводу Люси и не думала, ведь книги могли рассказать ей куда больше, чем кто-либо из её ровесников, а старенькая Энни была отличной подругой, которая никогда никому не выдавала её секретов и не ябедничала по поводу и без. Не то, что воображала Саманта, живущая по соседству.
Наконец подарок был распакован, и Люси удивлённо замерла, во все глаза глядя на куклу в наряде шута, совершенно по-человечески свернувшуюся калачиком.
- А как мне его называть? – едва слышным шёпотом, чтобы не разбудить, спросила она у матери.
- Его зовут мистер Хамфриз. Он очень весёлый, любит смеяться и танцевать и умеет показывать много разных интересных трюков. Думаю, вы с ним обязательно подружитесь. И познакомь его с Энни, хорошо? А сейчас иди умываться и ложись спать, время уже позднее.
И Люси волей-неволей пришлось отправиться в ванную, чтобы как следует почистить зубы и приготовиться ко сну. Только спать ей совсем не хотелось.
« Шут – это почти то же самое, что клоун, - думала Люси, причёсывая волосы, - А у клоунов всегда глупо раскрашенные лица, улыбка до ушей, дурацкий парик с плешью, красный нос и костюмы термоядерных цветов с огромными ботинками. А ещё они беспрестанно глупо шутят, прыгают и скачут, как соседская чихуахуа. И игрушечные, и всамделишные. Из-за этого они кажутся ненастоящими и подозрительными. Как будто сказочные чудовища попытались замаскироваться под людей, но забыли, как они на самом деле выглядят, вот и размалевались всеми цветами радуги. Наверное, про человека они знали только то, что он должен улыбаться. Неважно, хочет он этого или нет. Должен, и всё тут. Нужно улыбаться просто потому, что это вежливо. Даже этой старой карге миссис Джейми и задаваке Саманте. Но чудовища не умеют так улыбаться, вот поэтому и рисуют себе эти широченные улыбки. И, должно быть ни на минуту не засыпают»…
Люси посмотрела в зеркало и крепко задумалась, забыв закрепить косичку резинкой для волос. Ведь мистер Хамфриз до сих пор спал в её комнате: девочка отнесла коробку к себе, попросив Энни проследить, чтобы его никто не тревожил. Люси отчего-то точно знала, что он взволнован и очень неуютно чувствует себя на новом месте, а это значит, что она должна как можно скорее познакомиться с ним и уверить, что здесь его никто не будет обижать.
Девочка наспех умылась и, напрочь забыв о расплетённой косичке, побежала в комнату, шлёпая по полу ногами в пушистых тапочках.
Хамфриз давно уже не спал, хоть и чувствовал себя смертельно уставшим и выжатым, как лимон. Просто лежал, прикрыв глаза и стараясь не шевелиться: при малейшей попытке сменить положение тела бубенцы на костюме начинали душераздирающе трезвонить. Выбираться из коробки тоже не хотелось – не всем по душе ожившие куклы.
Вдох-выдох. Неровный стук расколотой шестерёнки в груди. Вдох-выдох. Глубоко вздыхать было больно из-за трещины, но тихое размеренное дыхание Хамфризу нравилось – успокаивало.
Когда Люси не вбежала – влетела в комнату, ей показалась, что кукла, до сих пор лежащая в коробке, слегка вздрогнула и повернула голову на стук захлопнувшейся двери, а это значит…
Девочка осторожно стянула с Хамфриза нелепый бряцающий колпак, отложила его в сторону и искренне удивилась. Короткие медово-каштановые волосы, правда, мягкие и чуть распушившиеся. И фарфор под пальцами…тёплый.
Шут слегка напрягся, хватаясь пальцами за её руки, и Люси поспешила его успокоить:
- Не бойся, я тебя не уроню. Ни в коем случае! Только посмотрю и сразу же верну на место! – получив в ответ робкий медленный кивок, Люси сняла с Хамфриза богато украшенную узорами венецианскую маску и изумлённо плюхнулась на кровать, когда тот прикрыл глаза рукой, щурясь на свет.
У шута было лицо обычного юноши, которому едва ли можно было дать больше семнадцати лет. Немного бледное и сонное, с полными губами и отточенной линией скул. Чуть впалые щёки («Если он улыбнётся, непременно появятся ямочки!»- подумалось Люси), тонкий породистый нос, удивительно длинные, угольно-чёрные густые ресницы и огромные жёлто-зелёные глаза, совсем кошачьи, живые, блестящие, с расширенным от любопытства зрачком. И взгляд у него не пустой, не стеклянный и бессмысленный, как у леди в пышных платьях, наблюдающих за ними с верхних полок. Странно серьёзный, любопытный и немного грустный. Человеческий.
И имя у него должно быть обычное, человеческое.
- Как тебя зовут? – спросила девочка, опустив куклу (а куклу ли?) на кровать. Хамфриз украдкой зевнул, прикрыв рот ладонью, по-детски протёр глаза и с интересом посмотрел на Люси:
- Моё имя Хамфриз, мисс…
- Меня зовут Люси, хорошо? «Мисс» меня обычно называет старая ворчливая медсестра миссис Хейт, а про больницу вспоминать не очень хочется… - девочка уселась напротив, по-турецки скрестив ноги, - И всё-таки… Хамфриз – это фамилия, а имя?
- Я никогда не слышал своего имени, - невозможно живые глаза растерянно смотрели на неё, - У меня его нет. Просто Хамфриз.
- Так не бывает. Нужно придумать тебе имя. Выберешь что-нибудь сам? – заметив, что глаза Хамфриза увеличились примерно втрое, Люси быстро добавила, - Если хочешь, я могу помочь тебе. Людям ну никак нельзя без имени.
Хамфриз скромно молчал, пока младшая Рейли перебирала варианты. Сам он знал только имя мастера, но твёрдо знал, что ему не хватит духу его носить.
- Люси, милая, ложись спать, уже за полночь! – послышался за дверью строгий голос миссис Рейли, когда девочка уже успела перечислить с полсотни имён, - Новая игрушка – это, конечно, интересно, но тебе нужно отдохнуть!
- Он не игрушка! – сердито заявила Люси, до боли напоминая Мастера, и тут же тяжело вздохнула, - Ничего не поделаешь, придётся укладываться. И знаешь, мне кажется, я думаю, что тебе очень подойдёт имя Алан. Так звали одного мальчика в больнице, где я была весной. Скучно было жутко, и медсестра постоянно ворчала на нас, но Ал постоянно придумывал что-нибудь интересное. Он сочинял сказки, рисовал зачарованные леса, в общем, был классным парнем. Мы с ним подружились, и он дал мне номер телефона, чтобы мы могли продолжать общаться. Но недавно он перестал отвечать на звонки, а его мама сказала мне, что он стал ангелом. Я, конечно, знаю, что она имела в виду, но всё-таки… Ты на него очень похож, мне кажется. И никакой ты не клоун, не шут даже, кто вообще додумался тебя в это вырядить…. Людям неприятно, когда их выставляют клоунами просто потому, что кому-то так захотелось. Тебе переодеться надо, хотя бы на ночь, а завтра мы что-нибудь придумаем….
Сказать, что Алан был счастлив – ничего не сказать. Люси во всём напоминала ему мастера, и он искренне надеялся, что они поладят. Он готов был сделать всё возможное и невозможное для этого.
Люси сняла с плюшевого медведя рубашку и вернулась к Хамфризу:
- Вот, что я нашла. Не Бог весть что, конечно, но, думаю, как ночная сорочка сгодиться. Я отвернусь, - поспешно сообщила она, закрывая глаза ладонями и отворачиваясь к стене.
Алан поспешно содрал с себя ненавистный костюм и, спрятавшись за складкой одеяла, начал переодеваться. Сорочка была ему безнадёжно велика и висела на нём, как на вешалке, но доходила всего лишь до середины бедра. Гневные взгляды, жалобные глаза, румянец от шеи до корней волос и попытка вытянуть подол не помогали – рубашка не удлинялась. Хорошо, что трещину за распахнутым воротом видно не было.
Люси осталась довольна результатом, хоть и ни разу не видела, чтобы фарфоровые щёки ТАК краснели.
«Мастер, если честно, я не знаю, как это – быть рыцарем, - думал Алан, укутавшись в пушистое мягкое полотенце, которым девочка укрыла его, пожелав спокойной ночи, - Но я клянусь, что сделаю всё возможное, чтобы её сны были светлыми».