Название: Странное дело ФБР.
Фэндом: «Темный дворецкий»
Статус: закончен.
Аннотация: альтернативная реальность.
Таймлайн: после начала XXI века.
Дисклаймер: прав не имею.
1Обычный день в секретном отделе ФБР начался с того, что Гейл Саттон уткнулась в компьютер, а ее напарник Эрик Слингби – в газету.
Вечность назад дружных напарников стали для смеха называть Малдером и Скалли, причем эти прозвища в тайне ненавидели оба, но если более спокойная мисс Саттон реагировала внешне спокойно, то Слингби со злости едва ли не на потолок лез. Он сделал все, чтобы прекратить это безобразие, а именно: перекрасился в блондина, сделал авангардную прическу, наплел возле уха аж семь тоненьких косичек, но проклятущее прозвище никуда не делось, продолжая отравлять ему жизнь.
Гейл, как назло, была от природы рыжей, и, хотя и носила совершенно другую прическу, все равно была под прицелом насмешников. Брови и ресницы девушка вынуждена была красить в салонах красоты, глаза красиво подводила даже на работе, обожала красную помаду и такой же лак для ногтей, была помешана на спорте и диетах, но экспертом была прекрасным, потому на некоторые ее чудачества смотрели сквозь пальцы. Единственное, что портило ей жизнь – безответная любовь к прекрасному, но ужасно холодному заместителю директора Уильяму Т. Спирсу.
- Ты посмотри, опять стали пропадать молодые парни, - хмыкнул Эрик.
- Которых находят с отшибленной памятью? – уточнила Гейл. – Хочешь взять это дело?
Слингби молча кивнул, у него с такими были свои счеты – много лет тому назад так пропал его друг по академии, которого нашли, но уже мертвым; Эрик поклялся над телом Ричарда, что больше он подобного не допустит.
- Эричка, питекантроп ты мой дорогой, ничего у тебя не выйдет.
Стального цвета глаза напарника сверкнули.
- А ты проверь, - прорычал он.
- Не повышай голос на леди!
- Не пори ерунды!
Подобные свары частенько были для напарников способом сказать фразу «ты мой лучший друг», потому что, хоть и считается, что не бывает дружбы между мужчиной и женщиной, этих двоих было водой не разлить. Именно поэтому Гейл и углубилась в сводки о пропажах, решив помочь таким образом Эрику.
Девушке довольно скоро улыбнулась удача.
На днях, как всегда возле железнодорожного полотна, был обнаружен юноша, бесцельно бредущий к станции – пустой взгляд, одежда в беспорядке, волосы растрепаны, но достаточно чист, за бомжа или бродягу не примешь. Его остановил полицейский, документов не обнаружил, а назвать свое имя паренек так и не сумел.
- Эричка! Эврика! Подгоняй машину – мы едем в больницу!
Он понятия не имел, кто он.
Из зеркала смотрел юноша лет так максимум восемнадцати – каштановые волосы, бледная кожа, светло-голубые глаза, изящное сложение (от природы? похоже, что да), но лицо все равно было незнакомым… его собственное лицо. Парень коснулся отражения, затем схватился за щеки, ощущая волну паники – что же это такое? Врач сказал, что физически он в порядки, но что тогда с головой?
Зашептав какие-то слова, он вдруг понял, что читает молитву. По-латыни. Как это возможно? Как странно…
- Милый, где ты? – сунулась в палату пожилая медсестра, эдакая «бабушка». – Иди сюда, мой хороший, к тебе пришли.
- Да, мэм.
Выйдя из душевой, юноша закрыл дверь.
Пришельцев было двое: высокий крепкий блондин и хрупкая рыжая девушка, оба в официальных костюмах и черных очках-хамелеонах, уже начавших бледнеть. Девушка сразу же заулыбалась:
- Привет, Алан.
Алан?
- Не волнуйся, мы тебя не обидим, мы только хотим помочь, - рыжая обняла его за плечи и потянула за собой, мягко принудив сесть на кровать.
Блондин едва заметно скривился.
- Гейл…
- Фи, Эричка, что ты такой бука?
- Ты ведешь себя как курица-наседка.
Неожиданно за себя юноша вступился за девушку:
- Сэр, как вы можете? С леди так не обращаются.
- Чегоо? – остолбенел Эрик.
Девушка, названная Гейл, серебристо захихикала, явно любуясь физиономией напарника – с такого только портрет сейчас писать, - а юноша, поняв, что он сейчас ляпнул, внутренне сжался. Названный Эриком мужчина все еще пребывал в глубочайшем ступоре, поэтому диалог вела Гейл.
Неожиданно для себя самого парень сумел запустить портативный компьютер и набрать под диктовку мисс Саттон небольшой текст, не сделав ни единой ошибки, а в конце приписал свое имя, которое ему сообщила агент ФБР – Алан Хамфриз (как выяснилось, идентифицировать его личность удалось только по отпечаткам пальцев). Что все это значило, он решительно не знал, но глупых вопросов не задавал.
- Спасибо, милый, - Гейл поцеловала его в щеку, - мы еще зайдем.
Напарники шустро убрались прочь.
На улице бойкая напарница была непривычно молчалива, поэтому молчал и Эрик, пока они садились в машину и пристегивались, после чего он завел мотор.
- Его нельзя там оставлять, - вдруг сказала Гейл.
- Ты о парне?
- Да. Семьи у него нет, квартиры нет…
Неожиданно для себя Эрик понял, что она права, вот только что же предпринять?
22
Одежду ему вернули, а больше возвращать было и нечего, ни документов, ни бумажника, ни фотографий – не малейшей привязки к забытой жизни. Добрая медсестра, искренне сочувствовавшая парню, сказала, что не он один такой, но прочих ребят и молодых мужчин забирали семьи – родители, братья и сестры, их женщины и законные жены… а вот за Аланом не пришел никто. Как же жить дальше?
Вдруг возле больницы затормозила серебристая спортивная машина – в голове почему-то всплыло слово «порше» - из которой, сверкая очками, вылез давешний федерал Эрик Слингби.
- Садись, - кивнул он на переднее сидение.
- Сэр?
- Меня Эрик зовут, - без особой надобности напомнил блондин, - Гейл ждет нас в магазине, не стоит тебе надолго оставаться вне цивилизованного мира.
Юноша немного сконфуженно полез в машину, и, когда взревел мотор, инстинктивно пристегнулся – довольный федерал щелкнул зажигалкой и сообщил, что напарница ненавидит, когда он курит, так что он извиняется, конечно, но курить охота дико. Пассажир лишь молча покивал, наблюдая, как Эрик выруливает на трассу, а получалось у него мастерски; похоже, этот человек все делает великолепно, просто не умея работать плохо.
Дорогой Слингби рассказывал пареньку о том, что тот до своего исчезновения был одним из лучших студентов юридического факультета, и что, ввиду столь особых обстоятельств, агенту поручено узнать, не хочет ли весьма одаренный Хамфриз продолжить учебу, а затем войти в состав сотрудников бюро. Юноша лишь мило краснел в ответ на его излияния, а Эрик с усмешкой вспоминал скандал, закаченный Гейл Уильяму – вопли рыжей бестии явно слышал весь этаж, а больше всех извелся ее подопечный Рональд Нокс, ведь теперь внимание наставницы-наседки привлек другой мальчик, а значит, стажеру есть все основания беспокоится. Группа криминалистов, сидящая довольно близко от офиса зама, вообще все дырки позатыкала, лишь бы подробностей не слышать.
- Сэр!
Вздрогнув, Слингби вынырнул из своих мыслей.
- Эрик, меня зовут Эрик, - терпеливо повторил он.
- Да, простите… я понимаю, что у меня нет выбора, я ведь даже не знаю, кто я…
- Ты – Алан Хамфриз, тебе восемнадцать лет, ты будущий юрист, и ты, если захочешь, будешь жить в моей квартире – я холостяк, и у меня двушка, мы раньше с другом ее снимали, а потом я выкупил.
Парень ошарашенно уставился на федерала.
Нет, конечно, все должны помогать друг другу, но чтобы настолько! Его затопила горячая благодарность этому странному, но такому доброму офицеру – что-то подсказывало, что и напарница Слингби тоже отнеслась к нему со столь же горячим пониманием и участием.
Тем временем «порше» затормозило возле торгового центра, на горизонте мелькнуло красное пальто и яркие рыжие волосы, рядом оказалась Гейл, а затем Алана нежно заласкали, даже назвали котенком (впрочем, девушка была навскидку лет так на десять постарше самого Хамфриза, и, вполне возможно, чувствовала себя старшей сестричкой). Угрюмый паренек с крашенными в светлое прядями, невесть когда и как появившийся рядом, пробурчал что-то насчет похода в магазин за шмотками.
- Ронни, давай, милый, давай, а леди вас в ресторанчике подождет – нам с Эричкой посекретничать надо.
Уцепив напарника за локоть, Гейл тотчас оттаранила его в японскую забегаловку.
- Рональд Нокс, - буркнул парень, пожимая руку навязанному подопечному.
- Они говорят, что меня зовут Алан Хамфриз.
В прозрачно-карих глазах парня мелькнуло сочувствие, лед в голосе куда-то исчез, а вот сам Алан почувствовал себя неуютно: парень не был готов к чужой жалости, но искренность Рональда сделала свое дело, и напряжение быстро сошло на нет. Выбирать деловой костюм, однако, пришлось в одиночку – провожатый вовсю флиртовал с продавщицей.
Гейл изящно орудовала палочками, подхватывая на ролл свое любимое васаби.
- Так как мальчик отреагировал?
Эрик прожевал креветку в кляре, обдумывая ответ.
Алан и не подозревает, насколько у него выразительные глаза – читать юношу можно как открытую книгу, даже если лицо он делает совершенно бесстрастное (надо сказать, получалось хорошо); Слигби понял так, что парень жутко не хочет стеснять кого-либо, но помощь принимает с благодарностью.
Примерно эти соображения он и изложил Гейл, спрыснув слова хорошей порцией «Голубой лагуны», а затем выразил опасение, что парнишка будет стесняться, пока, по его мнению, не вернет долги, а значит, хорошо бы пристроить его на работу как можно скорее. Напарница поддержала его, сказав, что тут стоит действительно быть сразу и деликатным, и настойчивым, и понимающим. Способности у юноши есть, а значит, все будет хорошо.
Вскоре в ресторан вошли Рон с Аланом, держа пакеты.
- Ой, мальчики, садитесь-ка, кушайте, а то худенькие у меня такие, - заулыбалась Гейл.
Рональд тотчас плюхнулся рядом с патронессой, которую все-таки слегка ревновал, но тотчас расплылся в улыбке, увидев заказанную ею пинаколаду – свой любимый коктейль (сама она предпочитала все виды «рубиновых», то есть, водку с соками красных ягод). Эрик разумно ограничился безалкогольным махито для своего подопечного, и сейчас как раз принесли большую тарелку роллов на всех.
Как выяснилось, Алан умел обращаться с палочками, и вкус еды оказался ему очень знакомым, словно он уже бывал в таких заведениях. Как странно, непривычно, но при этом уютно и спокойно.
- Аланчик, все в порядке?
- Да, леди, спасибо.
Гейл просто растеклась от умиления – какой хороший мальчик.